Зеркало сновидений - стр. 18

– А что тут понимать? – пожал плечами Ломов, убирая шпагу. – Вы труп, вот и все.

– Два часа, – уронила Амалия, глядя на настенные часы. – И тем не менее я не понимаю, Сергей Васильевич. Позавчера за тот же промежуток времени вы убили меня 26 раз.

– О, – протянул заинтригованный Ломов. – Так вы еще и считаете?

– Разумеется, – кивнула Амалия. – Сегодня, милостивый государь, вы убили меня всего 18 раз, и вдобавок один раз я едва вас не достала. Конечно, – продолжала баронесса, стягивая перчатки, – я была бы счастлива сказать, что за короткий срок сумела сделать поразительные успехи, но в том-то и дело, что ничего подобного.

Она отошла к своей шпаге, которую выбил ее соперник, подняла оружие с пола и положила его вместе с перчатками на стоявший в углу зала стол. Свою шпагу Ломов убрал в ножны и повесил их на вешалку.

– Вы быстро учитесь, – сказал Сергей Васильевич, насупившись.

– Боюсь, что не всегда, – отозвалась Амалия своим мелодичным негромким голосом. Она повернулась к собеседнику, и хотя лицо ее хранило доброжелательное выражение, Ломов не сомневался, что баронесса внимательно следит за ним, пытаясь проникнуть в самую глубь его мыслей. – И дело вообще не во мне, а в вас. Что происходит, Сергей Васильевич?

– Ничего.

– А все-таки?

Ломов молчал. Амалия сделала попытку зайти с другой стороны.

– То, о чем я говорю, имеет отношение к нашей работе?

– Этого еще не хватало! – возмутился Сергей Васильевич.

– Тогда в чем дело? Я не могу сказать, что вы рассеянны, но вы… Вы все же недостаточно собранны. Вас как будто что-то гложет.

– Попрошу вас не употреблять таких слов, – сердито промолвил Ломов. – Мы не в романе.

– Как вам будет угодно, – отозвалась Амалия. – Но, мне кажется, я имею право знать, что именно происходит.

– Абсолютно ничего не происходит, – пробурчал Ломов, досадуя на то, что позволил загадочному совпадению снов повлиять на себя, и Амалия сразу же заметила, что что-то не так.

Но баронесса Корф видела, что он колеблется, и стала терпеливо ждать. Сергей Васильевич меж тем размышлял, может ли он довериться своей собеседнице. С одной стороны, ничто не обязывало его хранить тайну; с другой – он подозревал, что история, которую он собирался рассказать, может выставить его самого не в самом выгодном свете. А Сергей Васильевич был не лишен самолюбия, хоть и тщательно это скрывал.

– Полагаю, – промолвил он наконец, – я могу рассчитывать, что все, что я расскажу, останется между нами?

– Вы могли и не спрашивать, – заметила Амалия.

– А вы могли просто ответить утвердительно, – парировал Ломов.