Зеркало смерти - стр. 23
Наташа фыркнула:
– Неужели не нашлось ровесницы? Сколько вам – под пятьдесят?
– Сорок три. А зачем мне старая баба? – возмутился тот. – Знаешь, Наташа, твоей сестре ведь тоже не шестнадцать лет было…
– Все равно, для вас она была слишком хороша, – фыркнула Наташа. Она окончательно перестала с ним церемониться. – Давно виделись?
– Ну, с тех пор как она меня отшила – только случайно.
– А когда вы ее видели в последний раз?
Егор старательно припоминал, но в конце концов не смог дать точного ответа. Он полагал, что было это недавно – ведь тут, на горе, все постоянно сталкиваются.
– А что это ты ко мне пришла? – полюбопытствовал он наконец. Павла, как чужака, он в расчет не принимал и даже как будто не замечал. – Ты что думаешь – она из-за меня?..
Наташа резко его оборвала:
– Размечтался! Нужен ты ей был, как…
Павел с изумлением услышал в ее голосе совершенно незнакомые, деревенские интонации. Казалось, еще секунда – и жена начнет «выражаться»… Однако женщина сдержалась и снова перешла на более сдержанный тон:
– Конечно, она это сделала не из-за вас. Я хотела спросить, может, у нее был кто-то другой?
Егор не обиделся. По-видимому, этот мужик вообще не отличался ранимостью. Он ответил, что, может, Анюта втайне от всех с кем-то гуляла. Но все-таки вряд ли. Ведь перед тем как зайти к ней «насчет семейной жизни», он навел справки у ближайшей соседки. И та со всей определенностью утверждала, что Анюта живет одна, и никакого парня на горизонте нет. Только поэтому он и решился…
– Лучше бы у соседок спрашивали, а не у меня, – хмуро ответил он, внезапно погрустнев. – Жалко девчонку… Я же помню ее маленькую, она все тут бегала…
Павел боялся, что жена, неудовлетворенная его скупыми ответами, заговорит о пропавших деньгах, но Наташа неожиданно распрощалась. Жирная собачка проводила их до калитки уже молча, как своих.
– И чего ты добилась? – высказался Павел, беря ее за руку и уводя подальше от дома. – Он черт знает что о нас подумал!
– Все равно, – устало бросила она. – Мне этот тип не нравится.
– Но каким образом он мог повлиять на ее смерть? – осторожно спросил Павел.
Ему не нравились эти разговоры, сама эта тема, этот дом, так неожиданно доставшийся жене в наследство… Вообще все, связанное с Акуловой горой. Он чувствовал себя здесь настолько чужим, что с трудом мог провести тут несколько дней подряд. Все его давило, все мешало, раздражало или смешило. «Я не деревенский человек и никогда им не стану, – твердил он жене. – У нас на работе, когда узнают, что у моей жены дом в Подмосковье, то будут завидовать страшно… А мне все равно – хоть бы его и не было».