Зеркало Лукреции Борджиа - стр. 18
– Я всю жизнь в этом городе прожила, – говорила тетка, собирая Людмилу, – так неужели у меня знакомых в аэропорту не найдется? Замолвила кому надо словечко…
Она дала Людмиле теплые колготки и длинный вязаный свитер простой серой шерсти. Свитер ужасно кусался, пахло от него так же, как из сундучка – пряностями, ароматической солью, сушеной лавандой и еще какими-то травами… Грел он как хорошая дубленка, так что Людмила и не почувствовала холода.
Их подвез теткин сосед на стареньком пикапчике – тот самый Витька, которого костерила старуха, проживающая у входа.
На регистрации Людмила не заметила знакомых лиц – самолет был самый обычный, летел из Ангарска в Петербург по расписанию, для Людмилы нашлось место, а те, кто летел из Сиама, еще долго будут маяться в гостинице.
Тетка обняла ее прямо на улице перед входом.
– Прощай, дорогая моя девочка. Господи, до чего же ты на Лиду похожа!
Она развернулась и пошла прочь не оглядываясь – высокая худощавая женщина с очень прямой спиной. Глядя ей вслед, Людмила поняла, что больше они никогда не увидятся. На миг сердце сжалось, но некогда было расслабляться, она подумает обо всем потом, когда будет время. И задаст вопросы отцу.
«Задать-то я задам, – тут же горько усмехнулась Людмила, – да вот только захочет ли он ответить? Скорей всего, не захочет. Но я все равно задам».
Она отстояла долгую очередь на регистрацию в толпе хмурых молчаливых людей. Эти пассажиры не были похожи на вчерашних отдыхающих. Эти летели в Петербург по делу или навестить родственников. Или возвращались из командировки.
Самолет был маленький, тесный. Ни о каком бизнес-классе там и не слыхали. Людмила была рада и тому, что место ее у окна – никто не будет беспокоить.
Соседкой ее оказалась женщина средних лет – коренастая, крепкая, в джинсах и свитере – не самовязаном, как невольно отметила Людмила, а приличной итальянской фирмы. Женщина поздоровалась, сразу же достала пухлый блокнот с Медным всадником на обложке и углубилась в записи. Людмила отметила машинально, что соседка, судя по блокноту, возвращается в Петербург, как и она сама, после чего закрыла глаза и затихла.
Самолет, как ни странно, взлетел точно по расписанию, и Людмила задремала после того, как в динамиках объявили, что можно расстегнуть ремни.
Она открыла глаза, когда запахло неаппетитной едой. Стюардесса с волосами ядовито-рыжего цвета развозила обед.
– Сосиски или котлеты? – спросила она, не глядя.
– Берите сосиски, – шепнула соседка, видя, что Людмила медлит с ответом, – котлеты у них из собачатины…