Зеркало Елены Троянской - стр. 21

Последние пять лет жизни Флитгейла были отданы этой земле: Величественным развалинам царских гробниц в красных песках. Под стенами коптских церквей, в холмах Судана, лежали бесчисленные сокровища древнего народа, соперников великих фараонов. Под сокровищами Гай имел в виду не только изумительные изделия из золота и драгоценных камней, но и каменные стелы и папирусы, покрытые загадочной, полупонятной нубийской письменностью. Древние письмена захватили его воображение с тех пор, как он, ещё мальчишкой, случайно попал на лекцию великого Генри Раулинсона; с тех самых пор чтение древних текстов стало его страстью. Разбирая и складывая вновь таинственные знаки, он погружался в прекрасный далёкий мир, и – будь то опись с торгового судна, текст о целительном действии растений, царский указ, или грамматические упражнения, оттиснутые на глиняной табличке неуверенной ученической рукой – всё это говорило Флитгейлу больше, чем печатные колонки «Times». И к этим ученическим табличкам, частью полустёртым, частью – расколотым, он испытывал особое родственное чувство, поскольку и сам, как ученик, с трудом пробирался сквозь премудрости древнего письма. Вновь прикоснуться к этим вечным словам, оживить мёртвые языки, услышать их живой говор – вот чего Флитгейл желал более всего на свете.

Но он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что у Королевского Общества были основания отказать ему в удовольствии вернуться в Нубию. Во-первых, участок, на котором были разрешены раскопки Общества, был уже практически исчерпан. В течение последних двух лет Флитгейл неоднократно писал в Отдел Египетских Древностей с просьбами разрешить работы на смежном участке, который обещал быть очень и очень богатым на находки, но каждый раз получал вежливый отказ.

А во-вторых, неприятнейший инцидент, имевший место в последний сезон работ, хотя и не бросил тени подозрения на самого Флитгейла, но серьёзно испортил настроение Азиатского Общества. Дело касалось злосчастного доктора Купера.

Доктор Купер ещё в Лондоне предложил Гаю свою бескорыстную помощь в проведении раскопок в Нубии. Флитгейл, не имея никакого представления о деятельности нежданного помощника, поинтересовался его публикациями в журналах. Он обнаружил несколько довольно слабых статеек по египетской археологии, Трое, Уре, кельтам и римским памятникам Британии. Такая неразборчивость слегка покоробила Флитгейла, но, впрочем, по здравому размышлению, Гай ничего предосудительного в такой широте интересов не нашёл. Один из коллег Флитгейла отрекомендовал Купера как энтузиаста, но человека не слишком компетентного ни в одной из областей своих пространных интересов. Зато доктор был человеком обеспеченным и никогда не отказывался присовокупить свои средства к общему бюджету экспедиции.