Зеркало для невидимки - стр. 29
Утром они чуть не проспали. Естественно, Кравченко, у которого был выходной, и не подумал разбудить ее. Она едва освободилась, точнее, едва выпуталась из его рук. Он держал ее, как мальчишка любимую игрушку, с которой не желает расставаться даже во сне.
До полудня Катя вкалывала в душном кабинете. И все терзалась сомнениями – мчаться ли ей в Стрельню… и когда туда уходит рейсовый автобус от Измайлова. Зазвонил телефон, она сняла трубку и…
– Ну, ты даешь, в натуре! – раздался хищный голос Кравченко. – Мы с Серегой битый час у подъезда паримся. Елки зеленые, мы едем или уже никуда не едем?
– Ой, Вадичка…
– Две секунды, чтобы спуститься! Серега уже руль грызет.
Катя схватила сумку, бросила туда блокнот, забежала в кабинет начальника сообщить ему, что едет на место по материалу из Нижне-Мячникова и полетела по лестнице вниз. Как на крыльях – орлиных или соловьиных?
Мещерский всю дорогу ныл: ну отчего это в такой чудесный солнечный день их путь лежит именно на кладбище? Из его вежливо-осторожного бормотания Катя поняла лишь то, что с утра он был на работе, в своей туристической фирме «Столичный географический клуб», и что ему вдруг позвонил Кравченко и ядовито осведомился, есть ли у «географов» на сегодня хоть один клиент? Мещерский честно признался: нет, день плохой, наверное, магнитная буря.
– Тогда и висеть нечего на телефоне, – решил Кравченко. – Катька вчера умоляла подскочить с ней в одно место. Одна, без нас, она трусит. Женщина же!
«И ничего и не умоляла, и ничего и не трушу, – обидчиво подумала Катя. – Ради вас же, болванов, стараюсь. Хоть встряхнетесь. А то ведь кончите день в пивбаре на бывшей улице Семашко».
Итак, они ехали на кладбище с ветерком. Первое его посещение оставило у Кати впечатление, что это очень тихое, очень спокойное и, если это не звучит чересчур цинично, очень уютное место. И совершенно безлюдное.
Кравченко деловито сверялся с атласом автодорог, потом с дорожными указателями.
– Тут на карте нет этой дороги, которой мы сейчас едем, – сказал он.
За окнами машины после широкого и удобного Стрельненского шоссе с поворота направо начался какой-то разбитый, заросший по кюветам осокой и лопухами проселок.
– А вон и указатель. – Он ткнул в проплывающий мимо сине-белый круг на столбе с надписью «Нижне-Мячниково».
Катя пожала плечами. Что она, штурман, что ли? И правда, мертвая какая-то дорога, бурелом по обе стороны. Темный, сумрачный бор. Кажется, ты в тайге, где-нибудь на сопках Маньчжурии, а не в двух шагах от Кольцевой.
Лес расступился неожиданно и стремительно… Вся зловещая аура этого места разом рассеялась. Справа горбатился холм – по его склонам рос жиденький березняк, теснился частокол могильных крестов и оград. У подножия – тенистая липовая роща, снова могилы и два покосившихся приземистых домика, выкрашенных зеленой краской. За липами Катя разглядела луковку часовни. А еще дальше за холмом было огромное картофельное поле, а на горизонте в мглистом знойном мареве громоздились многоэтажки гигантского человеческого муравейника – нового микрорайона Стрельни.