Зеркальный вор - стр. 67

Кёртис открывает следующую страницу. «Прочь, когтеруких клеймителей злобная свора!» – так начинается текст.

– Что за бредятина? – удивленно бормочет Кёртис.

– Эдриан Уэллс, – говорит Вероника скучным голосом, как будто произносила или слышала это уже невесть сколько раз, – был поэтом, публиковавшимся в пятидесятых – начале шестидесятых. Вращался в среде лос-анджелесских битников.

Кёртис бегло перелистывает страницы; где-то стихи выстроились четкими столбцами, а где-то они разбросаны так и сяк по желтоватой бумаге. Ближе к концу ему в глаза бросается одна фраза – «И жатву сна снимает его флейта с клочков земли, принадлежащих мертвым», – которая звучит в его сознании, как бы произнесенная голосом Стэнли. Он уверен, что ранее слышал ее из уст Стэнли, но не может вспомнить, когда и при каких обстоятельствах это произошло; а еще миг спустя ниточка воспоминаний обрывается. Кёртис отлистывает страницы назад в попытке снова вытянуть из них голос Стэнли, пока не возвращается к самому началу, после чего захлопывает книгу и сжимает ее между ладоней. Гладкая обложка напоминает упругую живую кожу. Он бы, пожалуй, не слишком удивился, ощутив под ней биение пульса.

Вероника смотрит в окно. Широко раскрытые глаза блестят, как будто она уже готова заплакать или впасть в панику, однако дыхание ровное. Теперь ее ноги сложены в правильную позу лотоса; при этом она рассеянно покачивает большим пальцем левой ноги, тень которого то появляется, то исчезает на соседней подушке. Красные ногти поблескивают, как коралловые бусы.

– Если ты намерен и дальше разыскивать Стэнли – чего я тебе не советую, – эта книга вполне сгодится как отправная точка поиска.

– Выходит, этот… Уэллс – он был из битников?