Зеркальный вор - стр. 59

На мгновение – только на одно мгновение – Кёртис со страхом представляет свою смерть в таком месте.

Комната как будто ждет, чтобы он поскорее ушел, что он и делает. Напоследок щелкает выключателем, и тьма смыкается за его спиной.

По расположению номеров на своем этаже Кёртис прикидывает, как будет удобнее добраться до Вероники, и сразу направляется к лестничной клетке в противоположном конце здания.

Четыре пролета. Он преодолевает их без спешки. Дверь открывается в коридор, идентичный только что им покинутому. Он медленно проходит мимо лифтов, ведя обратный отсчет номерам и внимательно прислушиваясь. Никаких звуков, кроме слабого гудения вентиляции. Не успевает он подумать, что все обитатели этажа сейчас проводят время в казино внизу, как впереди распахивается дверь, и в коридор выходят две женщины в меховых шубах до пят. Они прощаются с кем-то в комнате, им отвечает мужской голос, и дверь закрывается. На руках женщин ярко-красные перчатки из латекса; одна из них несет черный портфель-дипломат. Они лучезарно улыбаются Кёртису и, поздоровавшись, проходят мимо.

Добравшись до номера 3113, Кёртис задерживается перед дверью. За изгибом коридора негромко звякает лифт, прибывший по вызову тех самых женщин. Кёртис отходит от двери и старается расслышать какие-нибудь звуки в номерах слева, справа и напротив через коридор. В потолке над его головой стихает шум вентиляции. Чуть погодя она включается снова.

Кёртис стучит в дверь. Крошечная точка света в выпуклом дверном глазке гаснет. Потом дверь со щелчком открывается.

Лицо Вероники скрыто разукрашенной золотистой маской в виде кошачьей морды. Кёртис вздрагивает от неожиданности. Она смеется над ним – короткий нервный смешок – и отступает вглубь комнаты. Вычурная маска плохо гармонирует с ее босыми ногами, потертыми джинсами и мешковатым свитером.

– Привет, Кёртис, – говорит она. – Что-то ты нынче задерганный, а?

– Не ожидал увидеть маску.

– Извини, что напугала. Входи. И дверь запереть не забудь, о’кей?

Кёртис поворачивается и нажимает на дверную ручку, начиная предчувствовать подвох, но уже поздно: сзади слышится шорох, затем быстрый лязг передергиваемого затвора, и ему в шею чуть ниже уха упирается ствол пистолета. Надо признать, сработано быстро и четко.

– Подними руки, – говорит она. – Ноги шире плеч. Носки в стороны. Ну же! Теперь наклонись вперед и упрись руками в дверь. Выше руки! И не вздумай рыпаться.

Чувствуя, как сжимается мочевой пузырь и несколько горячих капель уже скользят по бедру, Кёртис всеми силами старается удержать внутри остальное. Такое случалось всякий раз, когда в него стреляли или готовились выстрелить; потом его мучил стыд при воспоминании о своих мокрых ляжках и темном пятне на штанах. Но сейчас, как ни странно, этот казус его почти успокаивает, напоминая, что он уже не раз через такое проходил.