Зеркальный вор - стр. 119
– По твоим словам, ты меня разыскивал, – говорит Уэллс. – Не припоминаю, чтобы видел тебя в кафе до этого вечера. Ты живешь где-то неподалеку?
– Мы с приятелем ночуем в заброшенном доме на Хорайзон-Корт. Приехали сюда три недели назад. А до того работали на плантациях в Риверсайде.
– Но сами вы родом не из Риверсайда, я полагаю.
– Нет, сэр. Мой приятель – мексиканец-нелегал, а я приехал из Бруклина.
– Из Бруклина? Далеко ты забрался от дома. А сколько тебе лет, могу я спросить?
– Шестнадцать.
– Родители знают, где ты находишься?
– Отца убили в Корее, а мама умом тронулась, так что меня дома никто не ждет.
– Очень жаль это слышать. В каких частях служил твой отец?
– В Седьмой пехотной дивизии. Воевал с япошками на Окинаве, потом с филиппинцами. Пошел на сверхсрочную и погиб осенью пятьдесят первого.
– Уверен, он был храбрым солдатом и любил свою страну.
– Да, он был храбрым. И ему нравилось служить в армии. А насчет любви к стране он особо не распространялся.
Уэллс улыбается, сжимает зубами черенок трубки, чиркает спичкой, дает ей разгореться и прикуривает, кругами водя огонь над вересковой чашечкой. Когда табак разгорается, он выбивает трубку и начинает наполнять ее снова.
– Я тоже служил в армии, – говорит он. – Был в Анцио летом сорок четвертого. Но я занимался канцелярской работой – я ведь бухгалтер по профессии – и обычно находился далеко от передовой. Был очень рад, когда война закончилась. Мне она совсем не по нутру.
Он поднимает взгляд от трубки и щурится.
– А ведь я встречал тебя однажды еще до кафе. Ты жонглировал картами на набережной.
– Было такое дело.
– Я выиграл у тебя доллар.
Стэнли стыдливо опускает глаза.
– Вы очень умно сделали, прекратив на этом игру, – говорит он. – Я никому не уступаю больше одного доллара.
– Э, да ты настоящий игрок! – говорит Уэллс. – Ты живешь за счет мастерства и удачи. Черт побери, как я тебе завидую! Это было одной из моих романтических фантазий с юных лет. Я мечтал быть игроком на больших речных пароходах. В белом льняном костюме и с дерринджером в кармане.
– Вы неверно обо мне судите, мистер Уэллс. Та игра на набережной была чистой воды надувательством. Мне, конечно, случалось перекинуться в картишки по-обычному, но я уж никак не профессиональный игрок.
– Ты он самый и есть, – настаивает Уэллс. – Без сомнения. Ты можешь в любой момент контролировать карты, но ты никогда не знаешь наверняка, что думает и как поступит другой игрок – твой оппонент, которого ты хочешь надуть. То есть даже при заведомой форе ты все равно полагаешься на удачу. А это и есть главное свойство азартных игр, не так ли?