Зеркальные сказки - стр. 5
Таракан нагнулся, посмотрел на треснувшие и разбухшие в жидкости вишни и вдруг спросил:
– А всё ведь действительно так ужасно как мне кажется?
Цикада запечатлел на нём долгий взгляд, а затем изрёк:
– Ну, если только на миг допустить обратное… Если мыслить как тот червяк, то можно было бы предположить, что сейчас ты попробовал нечто несъедобное, чтобы потом безошибочно узнать настоящее лакомство!
– Ты в это веришь? – с надеждой спросил его рыжий собеседник.
– Сейчас важнее, чтоб в это захотел поверить ты…
– Ну… если разорванный пополам червяк – не так ужасно как нам кажется…
– Думаю, тебе стоит рассказать историю о червяке другим.
Таракан резво повернулся к вишневому компоту задом и, борясь с желанием поскорее покинуть край банки, взглянул на цикаду.
– А как же ты? Нужно обязательно найти положительные стороны в твоём изгнании.
– Не беспокойся обо мне, я их уже нашёл, – с лукавыми интонациями ответил его спаситель. – Полечу на поиски нового бедолаги, который не знает, что не всё так ужасно, как ему кажется.
ОСЕННИЙ ЛИСТОК И СКРИПКА
Тысячи лет листва с уходом тепла превращается в крохотные лоскутки солнечного света, и многие считают, что она наивно пытается спасти то, что безвозвратно ушло. Считают, что она умирает с верой в ту самую малость, которой ей не хватило, чтобы отогреть застывающие ветви. Спросите у осенней листвы, так ли это, и, может быть, её ответ вас удивит.
Однажды в своём последнем кружении над землёю, обернувшийся лоскутком солнца остывающий листок прильнул к стеклу и увидел на подоконнике скрипку. Она лежала в раскрытом чёрном футляре так безжизненно, что листок подумал, будто она умерла.
– Почему ты выглядишь таким несчастным? – вдруг спросила скрипка, и звуки её голоса, словно струйки воды, застыли в холодной комнате.
– Вам показалось, – удивился осенний листок.
– Нет, мы несчастны, даже когда улыбаемся. Не обманывай себя, а лучше расскажи, почему несчастен и ты.
Листок попытался отыскать среди своих ощущений что-то похожее хотя бы на грусть и не нашёл.
– Я понимаю тебя, – издала несколько меланхоличных нот скрипка, – ты не хочешь прибавлять к моим слезам свои. Это так милосердно.
– А почему плачете вы? – поинтересовался листок, желая как-то поддержать её…
– Я скрипка, а скрипка не может не плакать, для неё счастье всегда заканчивается слезами… как, впрочем, и для всех.
– Не могу с вами согласиться, – возмутился он, по-прежнему не находя в себе тех ощущений, которые, по словам скрипки, должен испытывать.
– Видимо, для тебя ещё не всё закончилось, а вот для меня, – скрипка издала несколько пронзительных всхлипов, похожих на стоны, от чего, казалось, задрожал воздух.