Зеркала и галактики - стр. 23

Сона сидела на каменной скамеечке у входа в дом, под раскидистой пальцелисткой, и впервые на памяти Дэсса ничем не занималась. Она была закутана в отрез белого шелка – Дэсс прежде не видел на любимой такой красоты. Пальцелистка опустила одну ветку и тянулась к Соне резными листьями, которые и впрямь напоминали пальцы; одна веточка уже легонько оглаживала плечо прекрасной СерИвки.

Когда княжич неслышно подошел и предъявил на ладони добытый Руби, Сона вскочила, широко распахнула свои синие глазищи и молча уставилась на кроваво-красный переливчатый камень. Дэсс даже подумал: а вдруг она и с Руби что-нибудь сотворит, убьет его, как люб-цветы? Он чуть не сжал пальцы в кулак, чтобы спрятать сокровище. Едва-едва удержался. Нет худшего оскорбления для девушки, чем вот так ее поманить, да в последний миг передумать.

Дэсс ждал ответа. Должна же Сона сказать хоть слово.

– Ты меня не любишь? – наконец спросил он, не дождавшись. Руби кроваво переливался и щедро выстреливал алыми искрами – рука у Дэсса дрожала.

– Люблю, – прошептала Сона и подняла на княжича несчастные глаза. Они были синее самой яркой небесной синевы, глубже самого глубокого озера. Но на дне их таилось черное горе – чернее глухой ненастной ночи.

– Ты пойдешь со мной в замок? – Дэсс не стал приказывать, хотя имел право, он лишь спросил.

Сона испуганно отступила, и княжич ее не удержал. На мгновение опоздал схватить за руку – а Сона уже стянула с себя белый шелк и заслонилась им, держа ткань на вытянутых руках. Голубоватая фигурка сделалась тускло-серой – со вздыбленной шерсти ушли голубые переливы. У Дэсса был Руби, но даже Руби не давал права увести женщину, которая столь сильно противится. По крайней мере, Дэсс не мог так поступить.

– Почему? – спросил он.

– Я была в человеческом доме, – произнесла Сона, и княжич не узнал любимого голоса – такой он стал тоненький, ломкий. – Я любила человека.

– Зачем?! – только и смог вымолвить потрясенный Дэсс.

Она издала короткий яростный вой. Пальцелистка испуганно вздрогнула, листья начали отодвигаться от девушки.

– Затем, что ты не увел меня в замок! – выкрикнула Сона, комкая дорогой белый шелк.

– Ты же сказала… – начал Дэсс.

– Я сказала! А ты хотел бы – увел! – В синих глазах вскипели слезы, что были страшнее прорвавшей плотину реки. – Я год ждала! Надеялась! А ты… подарочки носил, пустяки всякие! Родителям стыдно показывать. Не подарки, а… ошметки из княжеского дома.

– Сона, – холодно проговорил оскорбленный княжич, – шальная птица клюнула тебя в маковку, и ум вылетел через уши. Привяжи свой осиротевший язык к двери родительской спальни и оставь его там навсегда.