Земные рассказы. О людях и не только - стр. 29
Тогда на практике они обошли вокруг Японии через Корейский пролив, далее с заходом в Советскую Гавань (стоянка четыре дня) и обратно во Владивосток через четвертый Курильский пролив и пролив Лаперуза.
Усталые, но совсем не худые (регулярное питание на крейсере к концу практики всем шло на пользу), не побежденные судьбой, все как один вернулись на базу, и, когда их привезли в училище и дали полдня на сборы и отправление в летний отпуск, многие повалились на курсантские койки и спали в тиши училищной казармы до следующего утра, благо никто их в это время уже не трогал.
Алексей же спать не стал, собрался в отпуск за полчаса и первым делом позвонил Виктории:
– Ну как там крейсер? – Она уже знала, что они морячили на «Дмитрии Пожарском».
– Да так, нормально! А мы увидимся? – он старательно подавлял в себе нотки нетерпенья.
– Ну приезжай в яхт-клуб, я свободна!
Алексей чуть не закричал в трубку:
– Конечно, дорогая, я за тобой заеду домой!
Он уже выскочил по трапу на выход из корпуса и дальше к КПП. Его охватило такое чувство свободы и вседозволенности, как никогда раньше! Он почти бежал к остановке автобуса, чтобы добраться до своей квартиры на улице 25-го Октября. Ему хотелось кричать от радости, что с завтрашнего дня не будет подъемов и проверок, осмотров и всяких построений, вахт и дежурств, по крайней мере, целый месяц! Это чувство первого дня отпуска залезло ему под корку, оно въелось во все существо Алексея, он запомнил это на всю жизнь, и впоследствии, когда ему выпадал отпуск, это чувство возвращалось, вскипало в нем, будило самые смелые замыслы и планы, придавало силы и буквально проясняло весь смысл его дальнейшей жизни.
Этот первый день первого в своей жизни отпуска Алексей запомнил буквально по часам. Он прибежал домой, побросал форму как попало, надел джинсы и новую футболку, взял темные очки-капли, которые ему привез в подарок из рейса старый отцовский приятель Геннадий Синегурский, тоже судовой механик, ходивший в «загранку».
Перед квартирой Виктории он постоял немного, осмотрел себя – загорелые руки эффектно смотрелись с белой футболкой – и, удовлетворенный своим видом, протянул руку к звонку. Дверь вдруг открылась, как будто Вика смотрела в глазок и открыла ему сама. Она стояла на пороге, смотрела прямо на него, загадочно улыбалась. Он потянулся за очками, которые еще не успел снять, как она сама сняла их легким движением и… обняла, обхватив шею и прижавшись к нему всем телом.
Марков тут же улетел в астрал, голова закружилась, и он понял, что сегодня, сейчас это произойдет! Он подхватил ее на руки и бережно, по крайней мере, ему так казалось, понес ее на диван в гостиную. Они погрузились в водоворот поцелуев, и только через несколько минут Вика вдруг низким голосом сказала: