Земные рассказы. О людях и не только - стр. 21
У Алексея перехватило горло, и он не мог вымолвить ни слова, просто стоял и смотрел на ее красивое тело и ноги. Она повернулась к нему всем телом и с перекошенным от гнева лицом прошипела:
– Чего еще тебе надо?!
В общем, тогда все улеглось каким-то образом, но лично Марков получил за первую четверть конкретную тройку, потом опять тройку, химичка не простила ему конфуза, а в итоге в аттестат Алексей еле выторговал четверку, хотя очень надеялся на золотую медаль, но не получилось!
Положение о Суворовских военных училищах (СВУ) в те времена гласило, что выпускников, кто желал продолжать обучение в танковых, общевойсковых (пехотных), артиллерийских и прочих армейских военных вузах, зачисляли в эти вузы прямо во время выпуска из Суворовского училища. Их переодевали сразу в курсантскую форму того вуза, который они выбрали, отправляли в отпуск, а потом курсанты сразу отправлялись на учебу.
Алексей Марков и еще несколько выпускников из его роты изъявили желание поступать в Тихоокеанское высшее военно-морское училище им С. О. Макарова во Владивостоке. Им предстояло сдать вступительные экзамены на общих основаниях и только в случае зачисления отправиться в отпуск, а потом прибыть в училище на учебу. Все эти перипетии Марков со товарищи преодолели успешно и с сентября начали обучение в военно-морском училище.
Особо Алексею повезло в отпуске, он остался в городе. Стояла августовская жара, и он часто ездил на городские пляжи и однажды встретился со старым знакомым отца, Виктором Павловичем, который остановил юношу со словами:
– Алексей?! Марков?! Ну, ты и возмужал! Еле узнал тебя!
Они не виделись с самих похорон отца Маркова, который два года назад неожиданно умер от инфаркта.
– Пошли с нами на яхте, пройдемся по заливу два-три часа, искупаемся, если захотим, в чистой водичке… – Имелся в виду Амурский залив.
– Да я ничего не умею на яхте… – Алексею было страшновато, но при этом очень хотелось попробовать себя на парусном судне.
Яхта у Виктора была, так, по крайней мере, показалось Алексею, огромной деревянной красавицей старого немецкого проекта, еще довоенной постройки, краснодеревая, одномачтовая, с вместительным кокпитом – пространством для яхтсменов, где были несколько сидений с мягкими кожаными подкладками и местом рулевого. Название у яхты было тоже романтическое – «Виктория», она была названа в честь дочери первого владельца яхты, а Виктор Павлович сказал, что, когда яхта ему досталась, не стал ее переименовывать. Ступать в обуви на палубу было категорически запрещено. Снимали кроссовки на трапе и босиком шли по блестящей от лака деревянной палубе. Только Алексей ступил на палубу и соскочил в кокпит, из кубрика выглянула русоволосая девушка и тихим голосом сделала ему замечание: