Земной ангел. Великая княгиня Елизавета Федоровна - стр. 5
– Теперь я понимаю, отчего у тебя такое доброе сердце, – сказал князь Константин. – В него с детских лет проник и свет моря, и свет неба – свет православия.
– Когда я решила перейти в православие, мой отец написал мне, что я ослеплена пышностью и золотым убранством русских церквей, – Елизавета Феодоровна улыбалась, но лицо ее было задумчивым, грустным. – То же самое говорили и брат Эрнест, и сестра Виктория. Никто из них не понял, что в православии я увидела прямую дорогу к Богу. Я так хотела причаститься Святых Христовых Таин с тобой, Сережа. Особенно на Пасху.
– Ну что об этом вспоминать, – князь Сергей поднял бокал. – Слава Богу, все уже свершилось.
И у великого герцога хватило такта и ума пусть и осудить тебя, но не проклясть. Костя, тост!
Князь Константин встал, слегка опустил голову. Она была прекрасно вылеплена Господом. Лицо продолговатое, нос прямой, волосы светлые, слегка вьющиеся. Светлая бородка, усы, голубые глубокие глаза – в них печаль, мудрость созерцателя и поэта, и в то же время твердость взгляда, вдохновенность – когда он говорил, читал стихи, спорил…
– Я предлагаю выпить… за нашу родную землю, – князь Константин поднял голову. – По ней ходил не только апостол Андрей, но и сам Христос. И Он благословил Русь, потому что она стала домом Матери Его, домом Богородицы… И надо верить, что Он не оставит нас, в какие бы страшные пропасти мы ни упали. Ибо нигде Его так не любят, как у нас в России. Нигде нет такого почитания Матери Божьей, как у нас. За Россию – подножие Богородицы, за солнце России – свет Спасителя!
Князь Константин осушил бокал, и все последовали его примеру.
– Ты умеешь говорить возвышенно, – сказал князь Сергей не без иронии. Но тут же интонация голоса изменилась:
– Скажи, Костя, а есть ли в русской поэзии еще генералы, которые писали бы хорошие стихи?
– Что-то не припомню, – тоже с иронией ответил князь Константин. – Но не забывай, Сережа, что был один поручик, который превзошел всех генералов – даже царской фамилии. Поэтому я решил подписывать свои стихи инициалами – К. Р.
– Ваши инициалы давно расшифрованы. Может, почитаете что-нибудь? – попросила Елизавета Феодоровна.
– С большим удовольствием. Тем более что сегодня такой чудесный вечер. Я это стихотворение написал давно, но прочесть все как-то не было повода. Только вы, Сережи, не обижайтесь, что стихотворение посвящено не вам, именинникам, а нашей Элле, которую мы зовем тем же именем, каким звали ее в родном доме…
И он начал читать: