Землянка для звездного принца - стр. 34

- Здесь, за дверями. Приходит сюда каждый день с тех пор, как вас привезли. И кстати, большая часть лечения оплачена с его личного счета.

Последнюю фразу он произнес почти укоризненно. Это заставило меня замереть. Вряд ли лечение стоило дешево.

Собравшись с духом, я решила рискнуть.

- Хорошо. Согласна на встречу.

- Когда?

- Прямо сейчас.

8. Глава 7

Маркус Драммон оказался молодым парнем, на вид лет двадцати пяти, может, чуть больше. И довольно симпатичным, если не обращать внимания на уже примелькавшийся пепельно-голубой окрас кожи. На его лице выделялись широкие скулы, прямой нос и мягкие губы, а при улыбке мелькали небольшие клыки. Волнистые пряди были зачесаны на одну сторону, а вдоль щек так же, как у меня и Нуррана, спускался серебристый узор.

Из всего этого я сделала вполне обоснованный вывод, что мы трое принадлежим к одному виду модификатов, а вот краснокожий следователь и адъютант - это уже парни из другой оперы.

В отличие от виденных мной обитателей станции, жених Эмитьянны пришел на встречу не в комбинезоне, а в строгом кителе военного образца и в узких брюках, заправленных в сапоги с высокими голенищами. Сапоги эти, сделанные из какого-то синтетического материала, были начищены до зеркального блеска. Когда Маркус уверенно переступил порог палаты, на их зауженных носках заиграли отблески света.

В руках молодой человек держал роскошный букет ярко-красных пионов. Увидев цветы, я даже села от неожиданности, и все, что смогла выдавить из себя, это:

- Откуда?!

Откуда здесь, на космической станции, живые цветы? Да еще такие знакомые! Они как привет из далекого прошлого поразили меня в самое сердце.

- Из личной оранжереи командора Сагира. Просил передать вместе с соболезнованиями, - Маркус вложил букет мне в руки и присел на краешек больничной койки, приведя меня этим в смятение.

Охваченная внезапной неловкостью, я зарылась лицом в цветы. Смущение, растерянность, замешательство… Несвойственные мне чувства вынудили меня промолчать, хотя парень явно ждал от меня какой-то реакции.

- Ти... я рад, что ты выжила, - он взял меня за руку и прижал мою ладонь к своей груди. - На "Гермесе" объявлен трехдневный траур. Тела твоих родителей уже подготовлены к отправке на родину... Но мне передали, что ты не хочешь лететь?

Я нагнула голову еще ниже, боясь, что он прочитает досаду на моем лице вместо тоски по погибшим близким. Я совсем забыла, что должна изображать скорбящую дочь!

- Почему ты решила остаться? – в его голосе сквозило неприкрытое удивление. - Мы ведь уже обо всем договорились, еще до отлета на "Гермес". Я ведь и примчался сюда только ради тебя!