Земля. Реалити-шоу, в котором за тебя уже все решили - стр. 2
– Но… – протестует удивленный мужчина.
– Таково мое желание, – отвечает девочка с искусственной улыбкой. Она давно разучилась улыбаться искренне.
Оба ребенка снова садятся на диван.
Проходит несколько минут. Молчание.
Мужчина встает, целует каждого в щеку и, незаметно проверив, включена ли камера над дверью, выходит из хижины.
Дети остаются наедине со светом и теплом от камина.
Он запирает дверь, подходит к машине, заводит ее и уезжает… но не слишком далеко. Достаточно, чтобы они подумали, что он уехал, достаточно, чтобы наблюдать за ними, оставаясь невидимым.
Мужчина ждет.
Минуты проходят.
Десять.
В салоне машины он съеживается от холода.
Двадцать.
Мужчина начинает нервничать. Его разбирает любопытство, он хочет выйти на улицу, чтобы посмотреть, что происходит, узнать, как продвигается их игра.
Тишина. Холод. Раздается крик маленькой девочки, который пронзает хижину, лес и его самого.
Он выскакивает из машины и бежит к детям так быстро, как только может.
С этого все началось. Собственно, на этом все и закончилось.
Человек есть существо ко всему привыкающее, и, я думаю, это самое лучшее его определение
Ф. Достоевский
Сказать правду, вместе приходить к истине – это коммунистический и революционный акт
Антонио Грамши
– Добрый вечер… – почти прошептал он после продолжительных аплодисментов.
И снова замолчал.
Он несколько раз открыл и закрыл глаза, должно быть, привыкая к вспышкам, которые, словно молнии, освещали его лицо.
Это стало событием года, даже столетия, по мнению одного самого громкого издания. Место было то же, что и всегда – великолепный театр из стали и хрусталя, принадлежавший его компании.
Вот только повод не был обычным. Мир наблюдал за последними мгновениями жизни самого могущественного человека на планете.
Журналисты старались заполучить «ту самую» фотографию, которая на следующий день появится на первых полосах ведущих мировых СМИ. Они знали, что любой жест, любое слово… любая деталь могла стать вирусной в социальных сетях.
Вместо того чтобы стоять у подножия сцены, пытаясь поймать фразу или кадр года, я осталась сидеть в эксклюзивной VIP-зоне среди политиков и бизнесменов, у которых было столько дерьма за спиной, что смотреть им в лицо было просто невыносимо.
Все знали меня, а я знала их. Все были знакомы с единственной журналисткой, которая смогла несколько раз одержать победу над этим человеком в суде. Вот почему, когда я вошла, со мной никто не поздоровался.
Хотя накануне не было сделано никакого заявления о содержании мероприятия, почти все мы знали, что собирался сказать этот человек, едва державшийся на ногах. Мы подозревали, что это будет его прощание, последнее публичное выступление. Все мы знали правду, которую компания пыталась скрыть в течение последнего года.