Земля обетованная. Последняя остановка. Последний акт (сборник) - стр. 26
Бедный Иуда! Он, как и я, испытывал непомерную радость. Ни он, ни я не знали, к какой ночи приведет нас это утро, каких жертв потребует от нас эта сделка.
Сегодня вечером в саду вокруг меня рыщет смерть. Оливковые деревья стали серыми, как земля. Сверчки предаются любви под снисходительным взглядом свахи-луны. Мне хотелось бы стать одним из двух голубых кедров, чьи ветви по ночам служат пристанищем для голубок, а днем накрывают тенью небольшие шумные базары. Как они, я хотел бы обзавестись корнями, отрешиться от забот и рассыпать семена счастья.
Вместо этого я сею семена раздумий, всхода и созревания которых мне не суждено увидеть. Я поджидаю когорту, идущую арестовать меня. Отец мой, дай мне силы в этом саду, равнодушном к моей тоске, одари меня мужеством исполнить до конца то, что я счел своим долгом…
В дни, последовавшие за моей тайной сделкой с самим собой, Ирод арестовал Иоанна Смывающего грехи и заключил его в крепость Махеру. Иродиада, новая сожительница правителя, требовала головы пророка, обличавшего ее распутство.
Духовные чада праведника пребывали в страхе и недоумении, и, дабы укрепить их веру, Иоанн прислал ко мне двоих учеников.
– Ты ли тот, которому должно прийти, или другого ожидать нам?
Я знал, что ученики Иоанна сомневаются во мне. Они удивлялись, что я разделяю с людьми их простые радости; они упрекали меня, что я сытно ем и утоляю жажду вместе со своими учениками, ведь учитель их Иоанн был аскетом. Они не понимали, почему я медлю объявить себя царем Израилевым.
Я ответил посланцам:
– Пойдите скажите, что вы видели и слышали: слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют. И блажен, кто не соблазнится обо мне.
Впервые я заявил, что готов принять свою судьбу. Вскоре Иоанна обезглавили.
Ученики мои неистовствовали:
– Возьми власть, Иисус! Не позволяй, чтобы казнили праведных! Пора основать собственное царство, мы последуем за тобой, вся Галилея последует за тобой. Иначе и тебе отрубят голову, как Иоанну Смывающему грехи, если не обойдутся с тобой еще хуже!
Я слушал их возмущенные речи безучастно. Чем больше я размышлял, тем яснее сознавал, что не должен занимать чужого места, требовать себе земного трона. Я не повелевал людьми, я был пастырем их душ. Да, я хотел изменить мир, но не так, как меня к этому подталкивали. Я не стану возглавлять народный мятеж, не встану во главе бедняков, слабых, отверженных, женщин, чтобы приступом взять Палестину, опрокинув существующую власть, отбирая почести и богатства. Это могли сделать другие, вдохновившись моим примером. Я же призывал к преобразованию духовному. У меня не было намерения завоевывать внешний мир, мир Цезаря, мир Пилата, мир дельцов и торговцев.