Земля мертвецов - стр. 29
– Вот эту дорогу они прозвали Стрэндом. А здесь у них Оксфордская площадь. Бывали в Лондоне, Блох?
– Нет, капитан.
– Он не похож на Берлин. Грязнее, замызганнее, но в нем есть свое мрачное очарование. И веселиться, надо отдать им должное, они умеют. Может, скоро и ты там побываешь, а? Когда он станет нашим. – Не дождавшись ответа, офицер продолжал: – Здесь… – имелась в виду восточная часть леса Плогстеерт, – Птичник, а там Сомерсет-хаус. Штаб британцев тут. Здесь будут проводить инструктаж для прибывших офицеров. А тут… – он снова ткнул пальцем в карту, – шпиль церкви Ле-Жер. Так вот, Блох, обстрелы подожгли лес, и мы полагаем, что от этого шпиля теперь открывается прямой обзор на Сомерсет-хаус. Залегший там хороший снайпер может за раз снять до полудюжины старших офицеров. В том числе… – помолчав, он достал и развернул газетную вырезку, – этого.
Блох разглядывал зернистую фотографию представительного английского майора. Каждый снайпер разбирался в знаках различия армий-союзников. Майор выходил из дверей какого-то официального здания с таким мрачным видом, словно собирался распечь на все корки незадачливого подчиненного.
– Знаешь, кто это?
– Полагаю, что да, капитан.
– Неужели?
Люкс, как видно, удивился, но кузен Блоха, Вилли, служил на флоте и часто рассказывал об этом человеке так, словно имел с ним личные счеты. Для полной уверенности Блох прочел заголовок. Английский он знал плохо, но имя есть имя, а это определенно было ему знакомо.
– Да.
– И в прицел сумеешь узнать?
Блох еще раз взглянул на сердитого офицера и кивнул.
– Молодец. Всадишь в него пулю – будет тебе Железный крест первого класса и две недели отпуска, Блох!
Не намеченная цель и не двойная награда волновала Блоха. Он смотрел на крестик, отмечавший шпиль, и на извилистые линии окопов. По-настоящему его заботило, что церковь Ле-Жер или то, что от нее осталось, стояла далеко на британской стороне.
Ватсон вывалился из палатки для переливания в липкую, беспросветную темноту и остановился, давая привыкнуть глазам. Голову словно обернули плотным бархатом, и не годилось ломать себе шею, спотыкаясь о тугие растяжки.
Он не помнил, сколько минуло времени с тех пор, как он увидел человека без челюсти, – да, как же его звали? Льюэлл? Ловат? Столько имен, чинов и номеров, столько сокращений, лишь намекающих на богопротивные раны. Раненые шли быстро и густо, в таком количестве, что поначалу приходилось переливать кровь от солдата к солдату шприцами, пропарафиненными против образования сгустков. Этот метод был лучше прежнего, при котором лучевая артерия донора соединялась с локтевой веной пострадавшего, переток контролировался зажимами или большим и указательным пальцем, а число попаданий и промахов было сравнимо с новой системой.