Земля – лишь ферма - стр. 15

Пересекая порог одного из паршивых кафе-баров столицы, я расстегнул молнию на нейлоновой куртке, откинул капюшон и осмотрелся. Несмотря на то что моя съемная двухкомнатная квартира располагалась всего в трехстах метрах от этого заведения, бывать здесь ранее мне не приходилось.

Чутье не подвело. Внутренний вид миниатюрного сооружения выглядел не лучше внешнего. В колорите тусклого освещения и светло-коричневых стен, увешанных мазней готических художников, в моем мозгу он отождествился с похоронным бюро. И если бы не шесть овальных столиков, мелькающая официантка и барная стойка с молодым угрюмым барменом, мне пришлось бы всерьез задуматься: а туда ли я вообще попал?

Прескверное настроение приподнялось, когда среди дюжины посетителей я приметил лицо своего друга, сидевшего за последним столиком. Привстав, Кирилл помахал мне. Скрипя рассохшимся паркетом, я торопливо подошел к нему и поприветствовал рукопожатием.

– Ну, ты, брат, и красавец! Чего так рано-то? Мог бы успеть еще какую-нибудь барышню осчастливить. Все равно я уже смирился со своей участью заночевать в этом борделе, – рассвирепел тот.

– Прости, старик. Сам знаешь, пробки на дорогах.

Присев за стол, я улыбнулся моментально подлетевшей официантке.

– Добрый вечер. Что будете заказывать? – поинтересовалась она. – У нас превосходный повар и готовит так, что пальчики оближешь.

– Не сомневаюсь, но буду только кофе.

– Хорошо. – Заискивающе улыбнувшись, она так же быстро исчезла, как и появилась.

– Ох, Никита, я бы тебе не советовал. Понятия не имею, какая у них еда, но это пойло – точно никуда не годится.

– Ничего, мой желудок и не такое видывал. Зато здесь обслуживание замечательное. Глянь, уже несет.

– Пожалуйста, ваш кофе. Может, все-таки еще что-то желаете?

– Нет, благодарю.

Протягивая клочок бумаги, официантка склонилась, прошептав мне в ухо:

– Меня зовут Кристина. Заканчиваю в семь. Позвони.

Я ничего не ответил, но, дабы ее не расстраивать, запихнул номерок во внутренний карман куртки. Поправив рекламный чепчик на каштановых волосах и виляя худощавыми бедрами, она нехотя удалилась на кухню.

Кирилл придерживался весьма строгих консервативных взглядов на жизнь, и наблюдать за ним в таких ситуациях было одно удовольствие. Я с трудом сдерживался, чтобы не разразиться хохотом. От негодования его нижняя челюсть подавалась вперед, рот кривился, щеки краснели, а добродушные синие глаза заметно увеличивались в размерах. Таким его лицо стало и сейчас.

Проведя ладонью по коротким рыжим волосам, торчащим ежиком, он осуждающе покачал головой и прокряхтел сквозь зубы: