Земли родной минувшая судьба - стр. 23
– Не мы же их грабили.
Нечай что-то горячо говорил атаману, атаман вздохнул, поднял руку, привлекая внимание:
– Нечай хочет обратиться к товариществу.
– Браты́, – сказал Нечай, – отдайте эту девку мне. Из будущей добычи мой можете вычесть её стоимость.
Казаки зашумели:
– А эта добыча не считается? Чай вы её брали.
– А чего не отдать? Нечаю в прошлый раз по жребию девок ему не досталось. Всё по справедливости.
– Так что решим, товарищество? – спросил атаман.
– Что тут решать, Нефёд? Пусть забирает.
– Всё равно зарежет её весной, как в поход пойдём.
– Аль не пойдём?
– Пойдём, – ответил Нефёд. – Я в Городе договорился, что б нам оружие огненного боя припасли. Плохо мы из луков стреляем, браты, из ружей оно попроще будет.
– Что удивительного? Татары из луков с детства стрелять учатся.
– Эх, а такую красу жалко резать будет.
– А тех персиянок не жалко было?
– Жалко. А что делать? Обычай есть обычай.
– Что ж, – сказал атаман, – владей девкой, Нечай, до весны, а там ты обычай знаешь.
– Знаю, – сказал Нечай.
– За девку ногаи, что потребуют, что сказать? – спросил Семён Арзамасец, он был есаулом в станице.
– Саблю отдам, ту, что под Баку у персидских татар в прошлом году взял.
– Не жалко? Красивая сабля, дорогая, – сказал Арзамасец, – и досталась она тебе нелегко.
– Нет, не жалко, ещё добуду.
– Добро, – сказал Мещерин. – Так ступай в самую маленькую землянку с татаркой своей, саблю принеси утром. Так что с конями будем делать, товарищество?
– Пущай до утра здесь ходят, чай с голода не подохнут, а утром к ногайским татарам их отгоним.
Нечай привёл Каенкай в самую маленькую землянку, рассчитанную на двух человек, а не на шесть, как в остальных. Здесь год как никто не жил, уменьшилась станица за четыре года, есть и ещё землянки пустые, побольше этой.
Нечай развёл в печи огонь и ушёл куда-то. Вернулся он с водой, мукой и мясом. Быстро приготовил ужин.
– Устала, наверное, за день, Каенкай?
– Брата убили, – сказала она грустно и не в попад. – Он был старше меня на год, защищал меня всегда…
Нечай вздохнул, сказать на это не чего, а она, наверное, думала об этом всё время.
– Тут прибраться надо бы по-хорошему. Да ладно, завтра. Иди спать вон туда. Что ты так на меня смотришь? Что я – зверь? Успеем ещё. Отдыхай.
Утром Нечай отнёс саблю. Сабля дорогая, ножны дорогой кожи в каменьях драгоценных и в позолоте, рукоять такая же. Воевать такой не будешь, но вещь красивая.
К ногаям поехали есаул Семён Арзамасец, Тит, Влас Мыкин и Тимофей Муха.
Вернулись, когда уже смеркалось, на лошадях в сопровождении одного татарина. За ним тянулась цепочка из пяти лошадей, на каждой из которых были привязаны по две овцы. Овец поменяли на добычу Нечая и Тита.