Зелёные яблочки - стр. 38
– Тут такое, такое, сразу и не обскажешь, – горячился отец. Егор терпеливо ждал.
– Ты об будущем думаешь? – Дмитрий пошел сразу в наступление, – ить жениться тебе надо!
– Думал. Но до осени обожду. Не срочно.
– Нечего до осени ждать, когда такие люди предложение нам делают, – загорячился отец. Мать, стоящая у печи, прислушалась к разговору.
– Какие еще люди? Ты о чем отец? – не понял Егор.
– Об чем, об чем? Отказываться никак нельзя. Сам Евсей Григорич намекнул, что хотел бы видеть тебя своим зятем.
– Свят, свят, – перекрестилась Аграфена на висящие в переднем углу иконы.
– Молчи, старая, – перебил ее муж. – Тут такие дела… Не успел я из дому выйти, как повстречал его. Ты скажи-ка, он ведь и носа с мельницы не высовывает, а тут в лавку ему приспичило… – рассуждал Дмитрий.
– Чего ж тут интересного, – не понимал спросонья Егор.
– Свататься надо за Парашку! – вскинулся отец. – Не понимаешь что ли? Медлить нельзя, в другой раз не предложат.
– За Парашку? – Егор, наконец, начал соображать, – не-е-е, я другую приглядел.
– Другую? – отец не понимающе глядел на сына. – Я думал ты к вдовушке какой наладился. Всеми ночами пропадаешь.
Егор, собравшись духом, выпалил: Я на хутор хожу.
– Дак там девок, поди, нету, – удивилась молчавшая до сих пор мать.
– Есть у Даниловых, ты запамятовала старая, – поморщился отец.
– Ты про Дашку? Так молодая еще, ей годков семнадцать есть? – не сдавалась мать.
– После Рождества будет, – уточнил Егор.
– Ты про нее и не думай, – возмутился отец, – чего такого в ней нашел? Красивая, тут ничего не скажешь. А худая какая: ни спереди, ни сзади. У нее грудей нету, а дети пойдут… Ты на Парашку посмотри, все при ней. Титьки вон как торчат. А главное приданое какое. Мельница, не шутка.
– Даниловы не бедные, – заступился за любимую Егор.
– Но и не такие богатые, у Евсея не только мельница, у него денег куры не клюют. А дела с какими людьми имеет! Нам и не снилось! Чего ты, прилип к Дашке той?
– Я ее люблю, – тихо произнес Егор.
Отец взбеленился от такого непослушания.
– «Люблю, люблю», ты и думать о ней забудь. И Парашку полюбишь, как мельницу получишь, – заорал он. – Что это за любовь такая?
Он в сердцах хлопнул ладонью по столу: женишься и все тут, это мое последнее слово. Спорить с отцом Егор не стал, но кипевшая досада не давала сидеть на месте. Мать кинулась: поешь, сынок! Я быстро на стол соберу.
– Накормили с утреца! – Егор в сердцах сорвал полушубок с гвоздя.
Надвинув на глаза шапку и не застегивая полушубка, он выбежал из дома. Не успев остыть от разговора с отцом, достиг ворот дома друга. Никита возился во дворе с телегой.