Зеленые холмы Африки. Проблеск истины - стр. 32

– Вот это выстрел, – сказал Старик. – Чудо, а не выстрел. Никогда не рассказывайте о нем.

– Придется вам выдать мне свидетельство.

– Тогда лгунами будут считать нас обоих. А все-таки эти носороги странные твари.

Вот оно передо мной – длинное, тяжеловесное доисторическое животное, с кожей как вулканизированная, будто просвечивающая резина, с незажившей, нанесенной чьим-то рогом раной, которую еще больше разбередили птицы. Хвост толстый, круглый, на конце заостренный, по коже ползают плоские клещи с множеством лапок, уши волосатые, крошечные, свиные глазки, у основания рога поросший мох. М’Кола осмотрел носорога и покачал головой. Слов не было. Великолепный самец.

– Как вам рог?

– Совсем неплох, – отозвался Старик. – Но ничего особенного. А вот сразивший его выстрел – из ряда вон.

– М’Кола тоже доволен, – сказал я.

– Да ты и сам вне себя от радости, – заметила Мама.

– Не скрою, я в восторге, – признался я. – Просто потерял голову от радости. Но лучше не позволяйте мне говорить об этом. И не спрашивайте, что я сейчас чувствую. Как-нибудь ночью проснусь и буду думать об этом сколько захочу.

– А еще вы отличный следопыт и меткий стрелок по птицам, – сказал Старик. – И что там еще?

– Отвяжитесь от меня. Я сказал это только раз, когда был пьян.

– Ничего себе раз, – вступила жена. – Да он каждый вечер это повторяет.

– Бог мой! Но я правда хорошо бью влет.

– Поразительно, – сказал Старик. – Никогда бы не подумал. А что еще вы умеете?

– Да пошли вы к черту!

– Нельзя, чтобы он осознал, что это был за выстрел, а то станет совсем невыносим, – сказал Старик моей жене.

– Мы с М’Колой сами все знаем, – отреагировал я.

Подошел М’Кола.

– М’узури, бвана, – сказал он. – М’узури сана.

– Он считает, что такой выстрел случайным быть не может, – объяснил Старик.

– Так не разубеждайте его.

– Пига м’узури, – продолжил М’Кола. – М’узури.

– Похоже, вы с ним переживаете сходные чувства, – сказал Старик.

– Он мой друг.

– Это заметно, – согласился Старик.

Когда мы шли по равнине к лагерю, я с расстояния двухсот метров, особенно не прицеливаясь, застрелил болотного козла, перебив ему шею у основания черепа. М’Кола обрадовался, а Друпи пришел в восторг.

– Надо его остановить, – сказал Старик моей жене. – Скажите правду, куда вы целились?

– В шею, – солгал я. На самом деле я целился под лопатку.

– Красиво получилось, – сказала Мама. Пуля издала хлопок, похожий на тот, что издает бейсбольная бита при сильном ударе о мяч, и козел рухнул как подкошенный.

– Все-таки он неисправимый лгун, – продолжал подсмеиваться Старик.

– Великие стрелки никогда не получают награды при жизни. Зато после смерти… Сами увидите.