Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг. - стр. 21

Села – ремесленные центры, локальные товаропроизводящие районы часто оказывались, с одной стороны, более уязвимы в ситуации крушения рынка, с другой – лакомым куском для «реквизиций» любого рода. Поэтому неоднократно такие местности, тяжело пострадав в первый период революции, становились базой антибольшевистской борьбы или раскалывались, поставляя надежные контингенты противоборствующим сторонам. В последнем случае примером может служить степное самарское Заволжье.

Насколько могло меняться настроение крестьян в ходе боевых действий, относительно известно. Однако при этом важно, что организационный потенциал, по каким-либо причинам более высокий в тех или иных местностях, мог активно работать и на одну сторону, и на другую. Так, Мензелинский уезд Уфимской губернии отозвался на выступление чехословаков волной антисоветских восстаний. Однако отряд Народной армии смог так изменить настроение, что в вернувшиеся советские войска массы мензелинцев пошли добровольцами. В первые же месяцы 1920 г. в знаменитом вилочном восстании Мензелинский уезд стал центром. В нем началось восстание, участвовало наибольшее количество крестьян, в нем погибло наибольшее количество советских работников и повстанцев^>71. Можно предположить, что именно больший отклик в советские ряды вызвал впоследствии наибольшее возмущение властью, которая воспринималась как своя.

Отношение к мобилизациям со стороны крестьян очень разнилось. При ощущении слабости власти распоряжениями могли просто пренебречь. При мобилизациях в прифронтовой полосе вынужденное подчинение легко отзывалось уходом домой при приближении фронта. Гарантированно установить по мобилизациям фазы политического «колебания» крестьянства в ходе военных действий вряд ли возможно: отношение к мобилизациям детерминировалось многими факторами^>72. Многажды зафиксировано положение, когда мобилизованные крестьяне воевали, и часто вполне сносно и даже хорошо, пока войска шли вперед. При отступлении же большинство доходило лишь до родных деревень и «пропадало без вести».

А.Е. Снесарев размышлял в дневнике 14 апреля 1919 г.: «У Колчака на Восточном фронте безостановочное движение: крестьянство поднимается, красные сдаются частями… сдадутся, предадут главных и по расстрелянии в ряды врага: «смирно», «равняйсь» и т. д. Оттуда и отходы в 50 – 60 вер.: бегут верхом вожаки (комиссары и др.), и пробегают эти версты, а масса остается…»^>73

Повторяющийся сюжет Гражданской войны – настойчивые требования со стороны мобилизованных выдать удостоверения о принудительном наборе. Нередко крестьяне просили объявить мобилизацию, то есть «взять насильно» именно при сочувственном настроении, чтобы было оправдание перед противостоящей стороной в случае ее прихода. Активность в этом вопросе демонстрировала конечно же настрой деревни.