Зелье с подвохом! - стр. 9
6. Глава 4
Проходит час, стрелки уже середину второго отсчитывают, а посылки всё нет. Нервно хожу из угла в угол, протирая коврик с изображением пионов. Паникуя из-за задержки, во всех деталях представляю, как до ближайшего магазина одежды, если Танька подведёт, топаю полуголой.
Кроме халатика, который наладом дышит и неизвестно, сколько ещё протянет, в моём гардеробе нет ничего сколько-нибудь подходящего по размеру. Одни штаны-резинки в облипочку. И они станут врезаться во все причинные места, если придётся в них влезть.
Волосы на голове шевелятся. Нос начинает зверски чесаться. Неужели получу?!.
Потираю заразу.
И вот вместо привычного аккуратного носика уже «помидор» неправильной формы. Однако и в таком неприглядном состоянии он продолжает вещать: зудит, подёргивается, на неприятности нарывается. Тут ещё начальник внимания требует, когда я ответить не могу. Пришлось опять смс-кой отнекиваться. Мол, больна, гриппую и голоса нет. Вроде поверил, дыхнуло заботливым: «Выздоравливай».
Падаю на диван вымученным гоблином.
Мебель неподобающе крякает под внушительным весом.
Снова себя осматриваю, куда взглядом дотягиваюсь…
Толстая, бесформенная, жуть!
Хук от депрессии — и бьюсь головой о валик.
«Дайте пистолет, застрелюсь!»
Звонок в дверь избавляет от тёмных мыслей, которыми привычно забивается голова депрессивных личностей. Им что ни повод — подавай дорогу к загробному царству.
Воскреснув светом радости, подрываюсь с места. Теряя равновесие, запинаюсь за собственную ногу и растягиваюсь на полу. Складочки помпезные падение смягчают, но не в том суть! Душевно послав треклятое зелье в лес дрова колоть, натужным перекатом встаю на четвереньки, затем, отдуваясь, на ноги и, отдышавшись, несусь спринт-бегемотом открывать.
Настежь распахнув входную дверь, даже не подумав, что за порогом может оказаться очередной шизик, являю себя во всей взмыленной красе. От счастья доставки снова запамятовала, какая я расчудесная и многослойная под лоскутами шёлка. А теперь ещё и потная…
В общем, дверь я с дуру открыла, да. Рот тоже, чего уж!
И вот в пантомиме «ошарашенная баба» гляжу в голубые глаза истинного гиганта, на лице которого застыло вежливое выражение.
Мой недавний спаситель!
Сглатываю.
— Что-то забыли?
«Господи, какую чушь несу. Где и что он мог забыть?».
— Это, — отзывается мечта любой женщины и протягивает мне чёрный пакет.
Опасливо кошусь на поклажу.
— Что «это»? — спрашиваю нервно.
— Передачка.
— А? — туплю донельзя.
«Видимо, за дуру принял. Тьфу, за…» — мысли сгинули. Я желейка-а-а…
Смотрит пристально, молчит долго, пока губы не начинают подрагивать в еле заметной улыбке. Словно готов рассмеяться в голос, но из последних сил сдерживается.