Здравствуй, груздь! - стр. 12
– Извини, а на что ты жил это время?
– За консультации продолжали платить, и еще я на машине бомбил по ночам. Это было счастливое время, Владька! Днем я писал, часов до пяти, потом спал до десяти, с десяти до трех-четырех левачил… И мне ничего другого уже не хотелось. Но через пару месяцев вдруг выяснилось, что моя книжка хорошо продается, и мне предложили написать еще одну, а у меня уж она готова, и тогда они сами мне гонорар прибавили. Так вот и пошло… А теперь я у них, можно сказать, один из главных авторов. Самому странно…
– Да, история невероятная! Совсем не «Мартин Иден», и слава богу!
– При чем тут Мартин Иден? Он молодой и темный, а я совсем не молодой и не такой уж темный, и…
Его часто сравнивали с Джеком Лондоном, и почему-то его это обижало.
– Федя, я же как раз сказал, что совсем не Мартин Иден! «Не», понимаешь, «не»?
– Ладно, проехали!
– Ну а что у тебя на личном фронте?
– Как ты выражаешься, подножный корм, и меня это вполне устраивает.
– Что, совсем нет постоянной бабы?
– Нет, уже года два, как я в свободном полете. Возраст уже…
– Хочешь сказать, потенция уже не та, потребностей меньше?
– И это тоже, как ни грустно признаваться. И потом, знаешь, мне сейчас хорошо, я, Владька, когда начал писать, вдруг почувствовал, что под сорок лет только зажил своей жизнью, той, которая мне предназначена была. И видимо, мне лучше жить одному, чтобы заниматься своим делом.
– Слушай, а ты что, никогда раньше писать не пробовал?
– Сроду не писал ничего, кроме школьных сочинений, да и в них не блистал… А вот поди ж ты! – счастливо рассмеялся Федор Васильевич. – Ну что мы все обо мне и обо мне! Расскажи лучше о себе.
– Да у меня все то же! Та же профессия, та же жена, те же дети, просто живем мы не в Москве, а в Дюссельдорфе, только и всего. Неинтересно! Кстати, ты должен к нам приехать, Риммка жаждет с тобой повидаться.
– А что ж ты ее с собой не взял?
– Так она служит, это я свободный художник, работаю по договорам.
Владислав Иванович был классным дизайнером.
– Ну а на личном фронте что? – подмигнул ему старый приятель.
– Да кое-что есть, одна очаровательная мулаточка. – И он поцеловал кончики пальцев.
Мака трепетала. Ей так понравился Головин! И хотя он был лет на двадцать старше нее, но ей нравились такие мужчины – взрослые, пожившие, за плечами у которых есть волнующий опыт и которые в состоянии оценить ее молодость и свежесть. Но молодость и свежесть – явление недолговечное, и Мака прекрасно отдавала себе в этом отчет. Она просто еще не встретила мужчину, который был бы достойной дичью. Но Головин – это то, что надо! Талантливый писатель, популярный уже, получающий, как говорят, приличные гонорары и ужасно интересный мужчина, к тому же холостой. Все это она успела узнать у приятельницы из «Грифа». И ко всему прочему, он положил на нее глаз, даже Ангелина это заметила!