Здравствуй, душа! - стр. 1

Посвящается деду Мите и внуку Феде

Душа в психологии… Как наилучшим образом найти для нее выражение? Попробуйте вспомнить, когда вы впервые почувствовали в себе присутствие души. Окажется, что с раннего детства, не сознавая того, мы ощущаем ее наличие. Одним из самых ранних, волнующих душу переживаний могут быть картины природы…

Я отчетливо помню свои первые переживания от встречи с горами. Мне было четыре года, и я испытал неведомое доселе чувство огромности, важности и необычайной представительности, исходящее от них. Я их зауважал.

Совсем маленьким я уже знал, что там, где жил мой дед, были «горы». «Папа, что такое горы?» – «Ну, это когда земля до неба». Я поражался: «Земля вверх, выше головы? Земля до неба?.. А их увидеть можно?» – «Вот поедем к деду, и увидишь». Потом я видел горы на картинках в книгах, на фотографиях родственников, в кино… И во сне. Еще до поездки мне приснился «ожидательный» сон, в нем встречались земля и небо. Утром: «Папа, папа, я видел сон, и там наша земля встретилась с небом, а горы их познакомили». – «Но горы и есть земля». – «Да?»

И может быть, тогда во сне, но, скорее всего, когда мы уже подъезжали к Феодосии, и зародилось в моей душе величайшее счастье всей моей жизни – Крым.

…Поезд из Ленинграда долго тащил нас по равнине, я нетерпеливо ждал, мучился, беспрестанно смотрел в окно, но ничего не менялось. Уже близился конец нашего путешествия, но горы появляться никак не хотели. Я окончательно истомился: где же они? И вот наконец отец ткнул меня лицом в оконный горизонт и сообщил: «Вон видишь, там „твои“ горы!» В мареве летнего утра я увидел зыбкий зеленоватый контур, поднимавшийся в небе – словно из сна в явь.

Потом мы ехали на автобусе от старой автостанции в центре Феодосии. Вначале по гладкой степи, но затем впереди и слева началось их приближение; горы медленно обступали нас, и уже совсем явственно я прочувствовал их присутствие в Старом Крыму, куда, собственно, мы и направлялись…

Неизъяснимое присутствие самости или душевного переживания требует соотнесения. В основе психического лежит образ; исходно всегда требуется впечатление – иногда внутреннее, иногда внешнее, – рождающее переживание: встрепенись, душа! Все внутри соединяется в едином порыве личностной интеграции, в котором совершается интенсивная работа по превращению хаоса жизни в динамическое упорядочивающее единство. Такое единство указывает на значимую связь самости и души. Самость является регулирующим центром психического, наиполнейшим личностным потенциалом, душа же, как специфический комплекс, который Юнг характеризует как «личность», взыскует смысл и на путях его поиска раскрывает свою многогранность. И душа, в конечном итоге, благословляет безграничный потенциал развивающейся личности.

…Я тотчас же и навсегда влюбился в горы.

Уже более двадцати с лишним лет я занимаюсь аналитической психологией Карла Юнга в самых разных качествах – как переводчик и редактор его трудов, а также работ современных психологов-аналитиков, причисляющих себя к его школе. Как комментатор и популяризатор юнгианских и постюнгианских идей, как психотерапевт и аналитик, имеющий частную практику. Как преподаватель, читающий лекции и ведущий семинары, как основатель и редактор постюнгианского периодического издания – альманаха «Новая Весна» и как независимый исследователь психической реальности и, в частности, феномена души в его психологическом представлении. Проще говоря, «вольный психопашец»…

Я основываюсь в своих текстах на принципах: 1) реальности психического; 2) множественности души; 3) ее политеистичности, символичности и метафоричности душевных проявлений; 4) архетипической и мифологической основы психического.

Вслед за Карлом Юнгом и его последователем Джеймсом Хиллманом – основателем архетипической психологии – я пытаюсь в своей книге подойти к рассмотрению души с позиций структуры, а не субстанции, полагая душу как специфический взгляд на мир, как особую точку зрения, избегая объективации и редукции к субстанциональным языкам биологии или физиологии. В то же время, вслед за Юнгом и Хиллманом, я рассматриваю душу как психологический комплекс в его детеологизированной форме.