Здравствуй, дочь! - стр. 37
- Не знаю. Вы ведь были только вдвоем. Кстати, как тебе? Понравилось?
Спросила, а у самой сердце едва ли не остановилось в ожидании ответа.
- Да! Очень понравилось. Но мне было жалко, что ты не с нами.
Лера посмотрела на меня с искренним сожалением в глазах, и в моей груди заворочалось что-то огромное, от чего внутри все свербело.
- В следующий раз я буду с вами, - заверила я дочь. - Так что сказал твой папа? - поинтересовалась я с искренним интересом.
Была уверена, что услышу что-то вроде: «Он сказал, что я самая красивая девочка на свете!».
А услышала совсем иное.
- Папа сказал, что очень тебя любит! - заявила Лера, после чего повернулась набок и почти мгновенно заснула, при этом на губах ее была мечтательная улыбка.
Я же села ровно и сделала несколько глубоких вдохов. К этим новостям я была совсем не готова. Поэтому даже не представляла, что именно с ними делать. Да и стоит ли делать что-то в принципе.
16. Часть 16. Роман
Неожиданный приезд матери Ани спутал мне все карты. Я надеялся, что, поднявшись вместе с дочерью в квартиру, сумею наконец перейти к предложению вместе поехать в США - для начала под видом совместного отдыха. Но присутствие женщины, так и не ставшей моей тещей, делало этот разговор временно невозможным.
Конечно, Аня ничего не сказала матери о болезни. Этому я даже не удивлялся - зная ее, понимал, что она боится убить маму подобными новостями. Аня чертовски много заботилась о других и совершенно не хотела подумать о себе. Хотя если бы согласилась на лечение - мы могли бы вместе сохранить от Надежды Григорьевны все втайне. До тех пор, пока Аня не поправится. А потом, когда все уже будет позади… об этом можно будет говорить спокойно. Или не говорить вовсе. Другого варианта, кроме того, что с Аней все будет в порядке, я не рассматривал. Неверие в то, что ее может однажды не стать, сейчас спасало. В противном случае я бы, наверно, просто рехнулся.
За последние дни я не мог не думать обо всех тех годах, что мы так бесславно упустили. Начиная с самого школьного возраста, когда я уже прекрасно понимал, что это куда больше, чем просто дружба, а Аня весело вертела головой по сторонам, строя глазки другим мальчишкам. Только много лет спустя я понял, что, быть может, она просто хотела заставить меня ревновать. Подтолкнуть таким образом к решительным действиям. А я, прежде чем переступить дружескую границу, очень хотел знать, что нравлюсь ей не только как друг.
Эти хождения вокруг да около нас и погубили. А ведь всего одно ее слово - и Лены никогда не было бы в моей жизни. Или, по крайней мере, все могло бы быть совсем иначе. Я бы просто не женился на этой женщине. Но Аня, вероятно, и тогда не хотела рушить чужих отношений. Также, как она, видимо, считала, что можно забыть единственную ночь, которая наконец показала, где было настоящее, а где - иллюзия жизни. И я, в отличие от нее, не собирался списывать все на случайную ошибку. Я понял тогда то, что давно следовало понять - наше общее притяжение вовсе мне не мерещилось. И я уже был совсем не тем сомневающимся подростком, что прежде. Я готов был все поменять. Готов был бороться за то, чего действительно хочу.