Здравствуй, 1984-й - стр. 33
– Я попробую все ж. А ты придешь?
Верка осматривает меня с головы до ног – невзрачная одежда, не шибко пока высокий рост, и удивляет ответом:
– А приду! Говори, во сколько. И это… Томнину, Кузякину, Бочкину я сама позову, считай они уже пришли к тебе. Изменился ты, Толик, не внешне, – она еще раз ехидно оглядела мою помятую рубаху и старые брюки, – а изнутри. Уверенный такой стал и смотришь так требовательно, я себя как ребенок чувствую.
Я, глядя на ее детское лицо, чуть не заржал в голос.
– Завтра скажу точно во сколько собираемся, а место ты знаешь – полянка над речкой, – поворачиваюсь и ухожу, провожаемый взорами одноклассниц.
С Фарановой я поговорил на большой перемене во время обеда. Обедала она с младшим братом, который был на класс ее младше и на голову выше. Подсаживаюсь к ним и, глядя на склонившегося к тарелке брата, начинаю разговор.
– Аленка, я после восьмого в техан уеду, вот собираю людей пообщаться напоследок, ну и день рождения у меня в субботу. Хочу тебя позвать.
– Толя! – говорит Аленка, оглядывая красивой головкой на цыплячьей шее окрестности. – Про нас и так всякие глупости говорят! А ты на виду ко мне подсел, да еще зовешь неизвестно куда. Меня девочки замучили уже подколками, я не знаю, что и говорить, мы с тобой даже не встречались ни разу, а они подробностей требуют.
– Шашлык будем есть, в игры играть. Боишься одна, вон брата возьми, – киваю головой на смущенного паренька, с трудом затыкая в себе аргумент о том, что «будет, что рассказать подружкам». – На речке в субботу, время скажу позже! Отказы не принимаю!
– Стой! – шепчет вслед Аленка. – А кто еще будет?
Я перечисляю гостей, сильно удивляя ее.
– Архарова не придет! – категорично заявляет она.
– Сказала, придет, и с подружками, – пожимаю плечами я и иду на урок, даже нормально не пообедав.
На уроках получаю пятерку по физике за контрольную, которая была на прошлой неделе и тройку по химии, которую, на мой взгляд, мне натянули. Работает бонус комсомола? Уверен, Николай Николаевич уже всех предупредил об изменившейся политике партии в отношении меня.
Дома решаю поговорить еще раз с бабушкой насчет одежды, и получается удачней.
– Ну, раз ты такой модник теперь, собирайся в универмаг! – говорит она.
Я вспоминаю наш неказистый поселковый универмаг и недоумеваю – одежды и обуви там нет совсем.
– Ба, так там одни хозтовары!
– Увидишь, – сказала бабуля, и мы пошли в магазин.
В нашем поселке было немного торговых точек – хлебный, вино-водочный, ларек «Союзпечать», три продуктовых и универмаг. Были, конечно, еще торговые точки, вроде продажи газет на почте или чая в бане, но это не основные. Универмаг находился в поселковой части поселка и был забит хозяйственными товарами. Отдел с продуктами здесь имелся тоже, а вот одежды там в упор я никогда не видел.