Здравствуй, 1984-й - стр. 19

Поспал всего часа три, и разбудил меня не петух, а бабуля. Тот пестрый будильник тоже, я думаю, орал, но мне, уставшему от вчерашних любовных утех, это было нипочем. В результате в класс пришел последним, но не опоздал. Денег, что интересно, батя больше не дал. Это что получается, два рубля на неделю?

Сегодня тоже пять уроков – геометрия, две литературы и два труда последними. Толик обычно с них сбегал, а я решил пойти. На геометрии математичка рассказывала новую тему, а перед этим спрашивала домашку, поставив пяток оценок. На меня она странно поглядывала, но ничего не спросила. На перемене, в закутке с фикусами около кабинета литературы, куда я загасился от разных взглядов, ко мне подошла Фаранова – тоненькая, изящная девочка с русыми волосами и длинными ногами. Лицо красивое, но детской красотой.

– Толя, что ты там за глупости про меня говорил? – требовательно спросила она.

– Ничего и никому не говорил, Петрухе сказал, что ты мне нравишься, и все, – открестился от наезда я, разглядывая ребенка.

«М-да, поторопился я, гадкий утенок она пока», – решаю про себя.

– Ты чего? Дурак какой! Не говорил, что мы дружим?

– Петруха, стоп! – поймал я своего несостоявшегося подельника за рукав. – Кому сказал, что Аленка мне нравится? Я только тебе говорил.

– Да отвали ты, никому не говорил, – попытался, крутанувшись, вырваться тот из моего захвата.

Пришлось стукнуть его слегка в печень, от чего одноклассник присел и стал хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.

– Чего ты? – возмутился Петр после того, как отдышался, и добавил мстительно: – Каркатову сказал.

– И мне он сказал, – подтвердила Аленка. – Только разных гадких подробностей добавил.

Тут я увидел плечистую фигуру Каркатова, идущего на урок литературы.

– Серега, иди-ка сюда, – кричу ему, держа за рукав своего кореша.

– Ты прибурел, Толян? – спросил здоровяк, подходя и нависая надо мной.

Его я тоже тычу в печень. А вот нечего прижиматься вплотную. Тот пытается что-то сказать, но я сбиваю его с ног простой подсечкой и бью двоечку в челюсть.

– Сука, урою! – размазывая кровь с разбитой губы, пытается встать Каркатов.

– Ой, боюсь! Ты сплетни про меня с Аленкой распускаешь? – насмешливо смотрю на его попытки очухаться.

– Да ты не поня… – попытался достать меня прямым ударом Серега.

– Да все я понял, а ты нет, – легко ухожу уворотом головы от удара и на развороте бью апперкот. – Вопрос тот же!

– Этот сказал, что у вас шуры-муры, – сдается Каркатов, кивая на испуганного Петра. – Тебе все равно после школы не жить!

– Толя, я ничего такого не говорил! – лепечет Складнев.