Здрасьте, а Саша выйдет? - стр. 32
– Похоже нам не поиграть теперь. Сначала поле перекопали, потом лужу сделали, а теперь так вообще прямые угрозы пошли.
– Ничего, Пашка, будем на школьное поле ходить, – успокаивал Джон.
– Да сейчас! Это наше поле, – бился Костян. – У меня ножовка есть. Лавочку спилим – пускай сидят дома.
– Да они стоять там будут, лишь бы нам не дать играть. Надо наверное извиняться опять идти, клюку вернуть, – сказал Джон.
– Не пойду я никуда извиняться. Они это всё начали, а мы извиняться должны? – злился Костян.
Я в принципе был согласен с Джоном, что надо извиняться. Мне не хотелось, но другого выхода я не видел. Мы ещё немного поспорили, и Костян предложил пойти к старшим за помощью. Они были умнее нас, значительно хитрее, и знали этот мир на три года дольше.
В отличие от наших прозвищ, выдающихся фантазией и глубиной интертекста, их клички были первыми производными от фамилий. Рыбаков – Рыба, Коржаков – Коржик, Водянов – Водяной и далее по алфавиту, и только Пахомов был Лешим, потому что его звали Лёха. Старшие жили своей жизнью и никогда нас не обижали. Они, как и положено, подшучивали над нами, придумывали разные подколы и розыгрыши, иногда жёсткие, иногда до слез, но никогда не били. Мы обращались к ним за помощью по особо важным делам. Костян отыскал их в соседнем дворе, где и всегда. Там, в тени плакучих берёз, стояла большая деревянная беседка, в которой они играли в карты. Мы протянули им руки, не столько в знак приветствия, сколько уважения, и начали рассказывать о случившемся. Те улыбались, а то и вовсе ржали. Наконец мы начали задавать разные вопросы. Если вкратце, то нас интересовало, как им в своё время удалось победить ситхов во главе с императором Палпатином и восстановить баланс во Вселенной. Ответ был обескураживающим. Оказалось, что ещё пять лет назад Клювдия не была угрозой для общества, мирно растила мальву под окнами и даже не сушила бельё во дворе. И лишь после ухода мужа к веснушчатой хохотушке из пригорода явила миру свой дьявольский лик, вокруг которого консолидировалось всё придворное зло. Тогда-то начал Топор подбивать к ней клинья.
Какой именно клин и куда собирался подбивать тощий дядя Коля, нам тогда не было понятно. Но мы догадывались, что их отношения улучшились после смены замков в деревянной двери миссис Клювдии. Которая к тому же внезапно стала мисс Клювдией.
– Так значит, они не смогли её победить, – отчаялся Джон.
– Не смогли, – тихо произнёс я.
На следующий день мы вышли во двор, решительно настроенные извиниться.
Я не стал звать Костяна, потому что он был против этой идеи, и мы с Деном пошли в сторону третьей лавки. Ден выглядел безобидно, напоминая Винни-Пуха, и должен был по моему замыслу вызвать милосердие. Клювдия сидела с новой палкой. Сложно назвать человека, сидящего с оружием в руках, добрым, согласитесь? Она была на привычном месте и зловеще поглядывала за нами. Мы не остановились. Дойдя до конца двора, мы развернулись и пошли обратно на второй заход.