Здрасьте, а Саша выйдет? - стр. 19
Дверь отворилось до упора и с силой ударила о стенку обратной стороной. На мгновение в тёмный коридор проникли лучи солнца, подсветив узкий проход с лестницей. Она вела вниз на один пролёт, а затем поворачивала налево. Стены были густо покрыты серой пылью, чем-то чёрным, и ещё мне удалось лишь разглядеть надпись из двух красных букв – «АД».
Дверь медленно закрылась обратно, выдавив наружу смрадный влажный воздух подвальных помещений. Мы вышли из подъезда, пятясь спиной, не сводя глаз с двери.
– Видел? – приподнял брови Ден.
– Что видел? – тревожно спросил я.
– Там что-то внизу лежало. Или кто-то.
– Да как же! Ничего там не было, кроме грязи и мусора.
– Там правда что-то было на полу вдоль стенки. Или кто-то, – Ден расширял глаза, намекая на что-то действительно жуткое.
– Что ты видел-то?
– Куртку. Зимнюю. Чёрную.
– Что в этом страшного? У меня самого такая есть.
– Как у дворника, – медленно произнёс Ден.
– Это уже пострашнее.
– Ага, – Денис ещё на пару шагов отошёл от подъезда.
– Может это и был дворник?
– А что ему там делать-то. Там же грязно и сыро.
– Ну так он и сам, не сказать, чтобы чистым был.
– Лежит на полу, отдыхает? – развивал мысль Ден.
– Спит может быть, устал.
– Слушай. А ты почувствовал запах?
– Да, воняет, как из помойки.
– Даже хуже, чем из помойки.
Зловоние оттуда доносилось, надо признать, образцовое, мокрая пыль вперемешку с затхлым запахом человеческой одежды, копоти и нотками гниения.
– Бабушка говорит, что когда человек умирает, он начинает плохо пахнуть.
Я промолчал в ответ, скованный удушливыми образами, захватившими мою голову. Мне хотелось срочно заглянуть туда второй раз, и я крепко сжимал швабру в руках, готовясь войти в подъезд, как вдруг издалека позвали, и Денис тотчас побежал навстречу. Они подходили ко мне неспешно, а я встречал их возле тротуара с грязной шваброй в руках.
– Здравствуйте! – поздоровался я первым.
– Здравствуй, Саша, – поприветствовала меня в ответ милая старушка в розовой беретке с кожаной сумкой в руках.
– Здравствуйте, – ещё раз поздоровался я.
– Денис, так может быть ты останешься во дворе? – обратилась она к внуку.
– Нет, я поеду с тобой, мне надо!
– На кой тебе ехать? Я без тебя съезжу, а ты гуляй пока с Сашей. Не волнуйся, я всё привезу: и вафельки, и трубочку.
– Нет-нет, я сам хочу выбрать! Вдруг ты возьмёшь не ту.
Ден был классическим пищевиком, и бабушка не собиралась что-то менять. Во-первых, это делало его не только фанатом вкусной еды, но и, как следствие, фанатом бабушки, что, согласитесь, и является для каждой старушки определяющим фактором в отношениях со внуками. А во-вторых, его послушание и воля были полностью в руках бабушки. С другими детьми всё сложно: одних приходится наказывать ремнём, других – взывать к совести, третьих – лишать игрушек. Но родителям Дениса повезло, ведь пищевик – это отсутствующая глава в книге по педагогике, потому что всё и так очень легко.