Здрасьте, а Саша выйдет? - стр. 14
– Давайте Джона в кусты посадим, – предложил Костян, – он его узнает и нам махнёт.
– Чем махнет?
– Да кустом самим махнёт. А мы встанем по разным углам дома, и к кому пойдёт – тот его и преследует. Остальные догонят.
– А если он на остановку пойдёт, то за ним ехать? – спросил Джон.
– У меня проездной есть!
– У меня тоже, – сказал я.
– А что нам это даёт? Нам вроде как велик нужен, а не на работу с ним идти, – негодовал Джон.
Планёрка проходила на должном уровне. Мы дошли даже до маскировочных костюмов и верёвочных ловушек. Затем, по возвращении на землю, договорились о времени встречи и разошлись по домам.
Я вернулся в квартиру и сразу пошёл на кухню. Родители занимались консервированием и велели мне ни к чему не прикасаться. Кухонный стол был плотно забит банками с соленьями, ожидающими закатки. Хотелось поесть.
– Вот возьми тут хлеб, в холодильнике котлеты и картошка. Погреть сейчас не могу: или жди, или холодные, – сказала мама, крутя ручку машинки вокруг банки.
На плите стоял здоровенный жёлтый бак, похожий на кастрюлю с кухни сказочных троллей. Всё кипело, парило и было заставлено стеклом.
Я взял холодной картошки, паровых котлет и пошёл в гостиную обедать.
– Мам, мне завтра надо в семь, – спрашивал я разрешения, передавая пустую тарелку.
– Куда ты собрался так рано?
– Мы договорись рано завтра пойти.
– Я поняла, что вы договорились пойти. Я тебя спрашиваю, куда?
– Да так, в общем ничего такого. Просто у Крокодила… – тут я сделал паузу, – завтра день рождения.
– Да. Действительно. У Крокодила день рождения – это довольно будничное явление, – не поворачиваясь прокомментировала мама, продолжая обкатывать крышку. – А зачем в семь? Хочешь опередить Чебурашку?
– Мы завтра хотим пораньше начать.
– Начать есть пироги?
– Нет, на приставке играть. Ему новый картридж подарят с игрой.
– Блестящий план. Не смею препятствовать. Завтра я приду в три, постарайся к этому времени быть дома. Поедем тебе куртку покупать на осень. Не опаздывай, нас будет ждать тётя Марина. Ты меня понял? В три часа и ни минутой позже.
– Понял, – кивнул я.
– Иди ешь. Разбужу в полседьмого.
Тётя Марина была классной. В её доме пахло резиной и свежим текстилем. У неё было очень много вещей. Все они хранились в здоровенных клетчатых сумках. Мы часто покупали одежду не на рынке, как это делали все в то время, а в огромном гараже частного дома, где эти вещи оказывались до того, как попадут на рынок. Тётя Марина была маминой знакомой и, видимо, делала нам большую скидку.
Я сдал посуду и пошёл спать.
Мама вставала рано, заваривала кофе в кружке, прикрывая крышкой от сахарницы. Она разбудила меня без десяти. Яркий аромат кофе стоял в кухне. Он мне очень нравился, а вот вкус совсем нет. На столе меня ожидали бутерброды с колбасой, солёными огурцами и сладкий чай. Мама была неразговорчива поутру и предпочитала молча смотреть в окно. Я расправился с едой, натянул обувь и крикнул ей: «Пока!»