Здрасьте, а Саша выйдет? - стр. 1

Дизайнер обложки Марк Берман

© Александр Васенёв, 2023

© Марк Берман, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0060-2475-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Всё началось в далёкие девяностые. В попытке отделаться от моего настойчивого внимания, отец предложил мне записывать всё самое интересное, что я увижу за день. Что-то вроде дневника или, скорее даже, бортового журнала. Дневник капитана – так он назвал его. Может быть потому, что я мечтал стать капитаном космического корабля, а может потому, что он сам был капитаном по званию. В общем, батя выдал мне старую амбарную книгу с разлинованной желтоватой бумагой, ручку без колпачка и предоставил самому себе. И действительно, в тот день мне было, о чём написать.

Первая строка журнала гласила: «Ура! Мы переехали в новую квартиру. Она на четвёртом этаже, в ней много комнат. И балкон». Ещё вчера мы жили в крохотной квартирке впятером, а когда родители получили вторую, то тут же разменяли их на одну большую. Мой дневник не запомнил ни цен, ни площадей, лишь важнейшую деталь обмена – мы отдали газовую плиту в качестве доплаты. Да и холодильник тоже отдали. Я был чрезвычайно удручён этим фактом, утверждая всем подряд, что нас безнравственно надули. Конечно, я тогда не учитывал то, что в новой квартире не нужны две газовые плиты. Впрочем, как и два холодильника, ведь на дворе начинались девяностые. Лишь эта горесть утраты омрачала радость того великолепного дня. Наконец-то у меня появилась своя комната, а вместе с ней и своя дверь, и своё окно. Прекрасный вид на городской парк, летающих в небе голубей и оживленную дорогу. Картинка гипнотизировала.

Вот так закончился первый листок бумаги моего журнала. Сорок восемь слов, двенадцать грамматических ошибок, кучка бессвязных предложений и торжественный, невероятных размеров шрифт, передающий неподдельную детскую радость.

Как же приятно было открыть его тридцать лет спустя. Впервые за все эти годы. Должно быть, пришло время устранить пробелы в воспоминаниях. А между делом попробовать найти во всём этом хоть какой-то смысл, а может и самого себя.

И хотя на первой странице было полно места, новая заметка начиналась на следующем листке. Почерк стал скромнее, да и буквы жались друг к другу в ожидании длинных рассказов.

Сразу после завтрака я уставился в окно на проезжую часть. Дверь комнаты отворилась медленно, а затем появился отец. Он входил спиной, обвешанный инструментами, держа в руках пакеты, ножовку и какие-то доски.

– Помогай! – проскрипел он, и я тут же подхватил упавшую на пол ножовку. Мы затащили все вещи из прихожей, после чего он вышел в подъезд и вернулся с огромной доской в руках. Он едва мог обхватить её руками, прижимая к себе.

– Отойди, я сам! – отрезал он мои попытки приложить руку помощи. На повороте из коридора он смачно вдарил углом доски в цветок, что был на рисунке обоев в моей комнате. Кусок бумаги оборвался и скомкался, став похожим на коровий язык. – Ай! Твою то ж… – выругался отец. – А впрочем шут с ним. Всё равно переклеивать, ты ж не баба – с розами на стенках жить, – и оторвал болтающийся кусок.

– Пап, это вроде капуста, – поспешил я с уточнением, – а что ты собираешься делать?

– Как что? Ты вообще как, в школу собираешься ходить? – папаня удивленно посмотрел на меня. – Писать-то на чём будешь? На коленках что ли?

Я кивнул, поняв что эту груду досок он собирается превратить в письменный стол. В прошлом классе мы немало писали. Сейчас же размеры стола навевали мысль о том, что писать придётся куда больше.

Отец поинтересовался, чем я планирую заняться, и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты. Я громко ответил, что не знаю. Сам-то он всегда был чем-нибудь занят. Даже когда он пил кофе на балконе, я наблюдал за его серьёзным, устремлённым в бездну мыслей взглядом. Я знал, что даже в редкие мгновения отдыха он думает о чём-то значительном. Может быть, он обдумывает, как построить ещё одну теплицу в саду или улучшить печь в бане, чтобы там стало ещё жарче. В общем, забот у него хватало, а потому и пил кофе он часто.