Зденка. Военный роман - стр. 72
Полк убывал в поле. Дней на семь. Этого выхода ждали. Даже предполагали, но, как обычно, не хотелось быть готовым к этому именно сейчас! Именно в эту холодную промозглую ночь из-под тёплого уютного одеяла! Но процесс уже был неотвратим. И сознание обычно быстро адаптировалось к превратностям судьбы, начиная искать в происходящем мгновения радости и даже удовольствия. Минута в дырявой палатке, в относительном тепле – уже счастье. Порция полуостывшей пайки в солдатском котелке, дабы тупо набить пустой урчащий желудок, – удовольствие. Не говоря уже о том, как, накормив и уложив бойцов в натопленные ржавыми полусамодельными «буржуйками» дырявые грязные палатки (фак вещевую службу!), соберутся офицеры на скрипучих койках или досчатых нарах, расстелят свои спальники, снимут с печки шипящую ароматную банку тушёнки, откроют бутылочку «Боровички»55, поставят на стол армейские железные кружки, да закусывая сочным горьким лучком, продирающим горло своим сладковатым соком, поведут беседы о своих бойцах и отцах-командирах, о том, о сём, и, конечно же, о них, о женщинах, что так мило скрашивают нашу убогую жизнь, придавая ей смысл даже в самом бессмысленном предприятии. Даже в мыслях, даже в самый трудный, грязный и, кажущийся беспросветным кусок времени, мысли о ней, близкой или далёкой, существующей или вымышленной, согревают душу… А, может это просто водка с луком жжёт глотку, да терзает сердце. А…?
***
Слова: Д. Самойлова, музыка: В. Столярова.
Полевой лагерь
Ноябрь 1987 г. Оремовлаз.
Девятая рота.
На пригорке творилась упорядоченная суета, подобная муравейнику. Никто не сидел без дела. Старший лейтенант Сидоренко чётко раздавал указания.
– Назначить лиц суточного наряда!
– Комиссар! Бери Харина, Моше. Развернёте наглядную агитацию! И шоб как положено! – капитан отрезáл густым баритоном каждую фразу, – и ещё, Тимофеев, бери себе ещё двух «манов» и метров в ста отсюда пусть выкопают яму и организуют отхожее место! Да смотри, предупреди, чтоб добротно было. Сам приду, проверю! И не дай боже, провалюсь!.. – он сжал зубы и потряс кулаком для пущей убедительности.