Зажги свечу - стр. 89
Подумать только! Отец сидел за грязным столом на кухне в доме, который выглядит как помойка, и писал про юридическую компанию и личные дела! Он даже посуду в раковину не поставил, не написал, что рад возвращению Элизабет.
Ничего удивительного, что в его жизни сплошная черная полоса.
На Элизабет внезапно нахлынула волна раздражения. Это несправедливо! Совершенно несправедливо! Люди должны оставаться на своих местах. Тетушке Эйлин тоже много чего не нравится, но она же не сбегает из дома! Ей не нравится, как дядюшка Шон отзывается о британцах и войне; не нравятся друзья Имона, которых все называют хулиганами; не нравится, когда Эшлинг огрызается и когда Морин привозит целую сумку грязной одежды из Дублина, чтобы ее постирали на выходных дома. Ей не нравится, что челка Пегги падает на глаза и что почтальон приходит потискать Пегги, когда никого нет дома. Ей не нравится, когда Ниам закатывает истерики, чтобы добиться своего. Тетушка Эйлин сильно сердится на Донала, если тот выходит из дому без пальто и шарфа или если кто-нибудь заговаривает про безумных ирландцев, которые вступили в британскую армию. Но тетушка Эйлин как-то с этим справляется! Она поджимает губы и с головой уходит в работу. Даже мама Моники Харт, про которую говорят, что у нее «нервы», как-то справляется, если что-то идет не так. Когда мистер Харт вернулся, у них были сложности, но она ведь не собрала чемодан и не бросила их! А подумать только, что чувствовала бедная миссис Линч, мама Берны, когда ее ужасный муж заявился к О’Коннорам и напугал их до смерти, когда его находили пьяным на остановках… и много чего еще. Но миссис Линч ведь не уехала из города!
Мама поступает очень плохо – и очень глупо. А вдруг что-то пойдет не так с Гарри Элтоном? Она ведь не может все время убегать! Ей нужно посмотреть правде в лицо. Монахини всегда говорили, что жизнь не должна быть легкой. Господь дал нам неугомонность, чтобы потом, когда мы в конце концов попадем на небеса, мы бы успокоились и познали умиротворение. Похоже, так оно и есть, особенно про неугомонность, она присуща всем. Так почему же мама ей поддается, а все остальные как-то справляются?
Элизабет вздохнула, собираясь вскипятить воды и заняться уборкой, но вдруг разозлилась еще сильнее. Отец любил ее не больше, чем маму. Он вообще не способен никого любить, он настолько занят самим собой и собственными проблемами, что даже не замечает присутствия кого-то еще.
Она поставила кастрюлю на место. Долгие месяцы она переживала за него, пыталась утешить, играла с ним в шашки, не упоминала ничего, что могло бы его расстроить, сглаживала углы и старалась поддерживать в доме видимость нормальной жизни. Да только нет тут ничего нормального! Они с мамой терпеть друг друга не могут. Оба говорят, что любят ее, и, надо полагать, желают ей только добра и чувствуют себя виноватыми за то, что все вышло совсем не так, как надеются молодые родители, когда у них появляется ребенок.