Зайтан-Бродяга - стр. 49

– Как по две? А хребты, а когти? – Коротун уставился на меня подбитыми глазами. Здорово ему накостыляли. Не лицо, сплошной синяк, на подбородке присохшая рана, губы распухли.

– А ты ничего странного не заметил? – Спросил и прошёлся к кустам, осмотрелся. На первый взгляд всё, как и прежде, тяжёлое небо, измятая трава, дует лёгкий ветерок. И всё бы ничего, но вот зверьё лежит лохматыми горками. С чего вдруг они подохли? Присел возле шипаря с вывернутой шеей, потрогал его за нос. – Мужики. – Позвал негромко. – Ночью никто не просыпался? Может что услыхали?

– Я не слыхал. Спал как убитый. – Карлуха вылез из лёжки с тремя торбами. Поспешил к Гуньке, бросил торбы и взялся за работу, сдирает шкуру. Трудился умело, точно занимался этим всю жизнь. – Подохли и ладно. – Заметил Коротун, не отрываясь от дела. – Передрались, добычу не поделили.

– Ага. Передрались. – Я придирчиво осмотрел зверя. Голова, лапы, спина всё на месте, и ни одной царапины. – Второго свежуете, а крови нет. С чего вдруг они собрались в одном месте и не порвали дуг-друга? По какой нужде пришли?

– И по какой же? – В разнобой спросили приятели.

– Не знаю. Потому и спрашиваю. Странно это.

– Да ладно тебе. – Отмахнулся Гунька. – Чего тут странного? А помнишь, как целое стадо кластунов в болте увязло? Ты тогда с Тинкой хороводил. И что ты в ней только нашёл? Худая, плоская как доска.

– А Тинка тут причём? – Гляжу на Гуньку, а он не смотрит в мою сторону, режет зверюгу. – Гунька, я к тебе обращаюсь. Оглох?

– Да слышу я, слышу. Про кластунов вспомнил, вот и Тинка припомнилась. – Гунька вытер руки о шкуру зверя, поглядел на меня, улыбнулся. – Охотники тоже не знали, чего это зверьё в болото полезло? Завалили нас мясом. Только ленивый запасы не делал.

– Дурень ты Гунька. – Не удержался я от смеха. – После тех кластунов, все кто на дармовщину позарились, с клозета не вылезали. Не спроста зверьё в болото полезло. Что, покушали свежего мясца? От пуза наелись?

– И что? Все живы, не померли. – Гунька бросил на траву кость, и перебрался к другому шипарю. Карлуха поспешил ему в помощь, упёрся ногами и перевалил зверюгу мордой вниз.

– Хватит языки чесать. – Карлуха явно в ударе. – Делом займись. Раньше закончим, раньше уйдём.

– Ага. – Закивал Гунька. – К Серой башне двинем. Там и сменяем добро.

– А как же Михалыч? – Достал я из ботинка нож, вспорол шипарю живот. Сунул руку, нащупал мягкий с кулак размером мешочек. Подёргал его, и медленно вытащил.

– Тебе что, заняться больше нечем? – Глядит Карлуха, кривится. Мешочек выглядит мерзко. Кусок жира в красных пятнах и зелёной слизи. Да и пахнуло, от него далеко не свежестью. – Зачем тебе эта гадость? – Спросил Коротун и передёрнул плечами.