Заявка в друзья - стр. 12
Толик проснулся ближе к восьми часам. Воспаленными, мутными глазами осмотрел комнату. По беззвучному телевизору демонстрировали удивительную жизнь подводного мира. В кресле напротив сидел Олег, между его ног на ковре лежал Фурсик, а по всей квартире разносился аромат бульона.
– Где я? – прохрипел Толик.
– У меня, – отозвался Олег.
– Что я у тебя делаю?
– Живешь.
– Это как?
– Полину встретил в магазине. Привет передавала. Домой можешь не возвращаться. Такой приказ.
Толик улегся обратно на диван, закрыл глаза.
– Выгнала, значит. Вот такие пироги! Встретили, Дуня, Первомай…
За окном быстро темнело. Фурсик кружил на месте, скулил, намекал на прогулку, пару раз лизнул хозяину руку и терпеливо уселся на коврик возле входной двери. Но Олегу и самому хотелось пройтись, подышать вечерней прохладой, чтобы уснуть потом без ночных кошмаров, навязчивых идей.
– На плите теплый бульон. Спиртное можешь не искать, ничего нет. Через час вернусь.
Толик не отозвался.
Учуяв перемену в настроении хозяина, Фурсик радостно бросился под ноги, безропотно подставил шею для ошейника.
Из подъезда они вышли нога в ногу, осмотрелись по сторонам. Один выбирал направление, другой принюхивался к незнакомым запахам.
На улице давно зажглись фонари. Бабульки на лавочках энергично обсуждали последние новости, из соседнего дома напротив ревели динамики – развлекалась молодежь. На мангале, вкопанном в землю посреди двора местными умельцами, подрумянивался шашлычок. По всей округе веяло приятным дымком. Продолжался день празднования международной солидарности безработных трудящихся, и только в душе с самого утра царило паскудное настроение.
Не посоветовавшись с Фурсиком, он решил прогуляться по длинному маршруту. Два раза обошли свой дом, потом соседний, через детскую площадку вышли на прямую аллею, прогулялись мимо церкви, дошли до рынка, обогнули школьный забор и уткнулись в берег Карасуна – местного озерца, окруженного со всех сторон высотными домами.
В давние времена под этим названием петляла целая река. Начиналась она где-то под станицей Старокорсунской, протекала строго на запад и сливалась с рекой Кубанью, пока человек не вмешался в природные законы водоявления. Карасун разбили дамбами, часть осушили, возвели жилье, но подземные ручьи просились наружу, находили выход, и со временем по восточному району города вместо реки протянулась цепочка озер. В суровые зимы водоемы промерзали настолько, что ребятня находила себе удовольствие в катании по льду и гоняла кривыми клюшками жестяную сплющенную банку вместо настоящей шайбы. Летом на берег приходили отчаянные рыболовы, с надеждой закидывали удочки, некоторые в жаркие дни с риском для жизни пробовали купаться, но табличка с предупреждающей надписью «Купаться запрещено. Техническая зона» оправдывала себя полностью. Озера постепенно превращались в клоаку нелегальных сбросов и затягивались болотной ряской, но для перелетных птиц из Новосибирской области в далекую Африку Карасун неизменно оставался приметным ориентиром на пути миграционного следования в период зимовья.