Завтра, завтра, завтра - стр. 41
– Мне кажется, твоей бабушке не стоило так поступать, – вздохнул Дон Хён, – но прошлого не воротишь. Что сделано, то сделано. Да и Сэди огорчится, если ты не придешь.
– Ничего она не огорчится. Они закатят пир на весь мир. Там соберутся все ее богатые друзья и богатые друзья ее родителей. Она даже не заметит моего отсутствия.
– А мне кажется – заметит.
Сэм помотал головой.
– У меня нога болит, – застонал он. Он не привык жаловаться на постоянную, глодавшую его изнутри боль, но понимал, что, стоит упомянуть о ней Дон Хёну, и тот сразу перестанет на него наседать. – Болит не переставая. Я просто не могу идти, деда.
Дон Хён сочувственно кивнул.
– Тогда, если ты, конечно, не возражаешь, я отвезу Сэди подарок, который вы приготовили с бабушкой. Думаю, он ей понравится.
– Держи карман шире! Ее родители в состоянии купить ей все, что она попросит. С чего вдруг ей понравятся мои детские каляки-маляки на обратной стороне конверта? – негодующе вскипел Сэм.
– А с того, – назидательно произнес Дон Хён, – что ее родители в состоянии купить ей все, что она попросит.
Сэм прицелился, чтобы запулить чернилами в строку «И довольно!» – когда в комнату ворвался Маркс и спросил, не хочет ли он перекусить.
– Что это? – изумился Маркс, тыча пальцем в экран.
– Еще одна игрушка моего друга. Не такая интересная, как «Тебе решать», но довольно забавная.
Маркс присел рядом с Сэмом, и Сэм пододвинул к нему клавиатуру – играй.
Маркс выбрал неверную строку, и это стоило ему игровой жизни: экран заволокла жирная клякса.
– Это самая жестокая и самая поэтическая игра, которую я когда-либо видел! – воскликнул он.
– Ты знаешь еще какие-то поэтические игры?
– Ну, честно говоря, нет. А твой друг – башковитый. Но очень уж чудной.
Оба они – и Сэм, и Маркс Ватанабэ – родились в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году и были на год старше всех своих одногруппников. Маркс пропустил год потому, что работал в инвестиционной компании отца, Сэм – потому что провалялся в больнице. Двух более несхожих людей надо было еще поискать, и наверняка на первом курсе их поселили вместе только из-за совпавшего года рождения.
Общажную комнату для первокурсников в корпусе «Уигглсворт» дозволялось разделить перегородкой на две спальни (одну из них – проходную) или оставить как есть и, сдвинув к стене кровати, расчистить место для общей гостиной. Компанейский и общительный Маркс, не догадываясь, кто достался ему в соседи, надеялся уговорить Сэма не отгораживаться друг от друга, а соорудить маленькую гостиную и принимать в ней друзей.