Завтра вновь и вновь - стр. 29
– И у вас хорошо получается?
– Я любил свою работу и посвящал ей всего – себя.
– Вы себя недооцениваете, – говорит Уэйверли. – Я уже знаю, насколько вы хороши. Я поговорил с мистером Куценичем, и он сказал, что вы один из его лучших сотрудников, если не самый лучший. Обладаете интуицией и добиваетесь результатов. Он сказал, ваши умения намного превосходят уровень зарплаты, но из-за личных проблем вам нельзя доверить более ответственные задания. Он считает, что вы боитесь успеха.
Уэйверли затягивается сигаретой и выпускает дым. Он что-то читает в своей Начинке во время разговора – я вижу, как бегают его глаза, изучая текст. С чего вдруг он решил побеспокоить Куценича? Я не хочу, чтобы он обсуждал меня с Куценичем, на такое я не соглашался.
– У меня другие приоритеты, – объясняю я. – Я не боюсь успеха.
– Поговорив с Куценичем, я понял, что ваша работа, должно быть, ужасно воздействует на нервную систему. Наблюдать, как умирают люди, изучать их смерть, определять, была ли она естественной или как-то подделана, да еще заполнять все бумаги. Наверное, порой вам кажется, что вы гоняетесь за призраками.
Я видел, как сотни людей сгорели заживо, но закопанная в реке женщина стоит перед моими глазами и не дает покоя. Я помню всех, чью смерть расследовал, ни один не исчез из памяти.
– Они и есть призраки, – говорю я.
– Я хочу, чтобы вы нашли одного такого призрака.
Как обычно, я чувствую мурашки нервного предвкушения или, по крайней мере, недовольство тем, что меня вытаскивают из зоны комфорта. А возможно, страх отвлечься от того, что мне так дорого. Я допиваю капучино.
– Не стоит вам тратить на меня деньги, мистер Уэйверли. Доступ к Архиву бесплатен, если подписаться через Библиотеку Конгресса. Там хватает настоящих библиотекарей, которые готовы ухватиться за такую возможность. Настоящих профессионалов…
– Речь о моей дочери, – говорит Уэйверли.
Он протягивает мне конверт с женской фотографией размером восемь на десять. Алые волосы цвета крови, томные изумрудные глаза. Фотография, похоже, из модного каталога – девушка изогнулась в искусственной позе, черное платье обнажает белоснежные плечи.
– Это ваша дочь?
– Я подумал, что вы заинтересуетесь, увидев ее фото. Ее зовут Альбион, это значит «белый утес». Альбион О’Хара Уэйверли. Я оплакиваю ее уже десять лет, эту фотографию сделали еще в колледже. После конца я долго цеплялся за дурацкую надежду, что она каким-то чудом сумела ускользнуть. Сейчас я смотрю на это более трезвым взглядом.
– Сочувствую вашей потере.
Уэйверли окунает в капучино печенье. Всплывает реклама кофе «Илли». Я соглашаюсь, и вскоре официант приносит новую чашку и печенье.