Завидное чувство Веры Стениной - стр. 43
но тут же, взвыв, поднялась: сгибать колени категорически не следовало. Маньяк стоял рядом и участливо подхватил её под руку своими «дюрерами».
– Что случилось-то? – спросил он, и Вера, держась рукой за верхнюю перекладину, начала рассказывать свою печальную историю.
– Вот скотина, – заметил маньяк, когда Стенина разделалась с описанием водителя, а в финале восхищённо открыл рот: – Ты что, правда прыгнула? На полном ходу?
Вера скромно улыбалась. Колени жгло так, будто она ползала на них по крапиве.
Маньяк вышел с Верой, на её остановке. Познакомились. Гера. Вера. Имена – две ягоды на одной веточке. Пароль и отзыв, возможно – судьба.
Гера ждал во дворе, пока Вера заливала раны перекисью. Две нашлёпки пластыря, джинсы, духи. Кажется, пока она крутила ключом в двери, зазвонил телефон, но Вера не вернулась, слетела вниз по лестнице. Тёмная полоса над хлипкой дверцей почтового ящика. Интересно, у Ренаты есть парень? Как его зовут? Вашек, Зденек, Яромир?
Гера сидел на качелях, обнимая рюкзак.
– У тебя руки, будто Дюрер рисовал! – выпалила Вера.
– А у тебя тонкие колени, – ответил он.
Гера был, оказывается, Герман, в рюкзаке у него лежал фотоаппарат, и ехал он с этим фотоаппаратом в центр города – предлагать желающим закатный портрет на Плотинке. Сиреневое небо, водонапорная башня, фонтан – и чьё-то смущённое лицо крупным планом. Это была работа для денег, и трудился Гера вместе с приятелем. Приятель, коренастый блондин, показался Вере старым, ему было под тридцать, он часто, без всякой нужды, облизывался и был похож на сатира кисти Лукаса Кранаха. Сатир считался хозяином двух плюшевых зверей, насколько огромных, настолько же и уродливых, – но, к удивлению Веры, прохожие с удовольствием снимались в обнимку с розовым медведем и синим зайцем. Гера делал портретик, Сатир записывал адрес, чтобы прислать снимочек. Деньги, конечно, вперёд.
Когда стемнело, Сатир по одному перенёс медведя с зайцем в подсобку кафе «Лидия» на улице Пушкина – Вере это напомнило загадку о лодочнике, который перевозит через реку волка, козу и капусту. У Сатира явно было что-то с барменшей, вообще, у него было что-то со всеми. Барменша в долг налила Гере и Сатиру водки, а Вере плеснула ягодного ликёра – с таким видом, как будто в лицо. Сатир неискренне уговаривал барменшу выйти из-за стойки, ну посиди с нами, Лен, но было очевидно – всё, что он мог получить от неё, давно получено, а интерес к этому «всему» – почти утерян.
Сатир хотел произвести на Веру впечатление, отбить, потом, возможно, завезти, ну или хотя бы