Завещание мессера Марко (сборник) - стр. 45
Ахмед сказал «затянувшаяся война». Так говорить в присутствии великого хана было излишне смело. Хубилай поднял брови и стал смотреть на перса с выражением холодного ожидания.
– Кроме войны с сунами приходится посылать войска в страну Тибет, где упорные и злобные горцы не хотят принимать бумажные деньги государственного печатного двора и требуют хождения серебряных и медных монет. Вооружение и прокормление этих дополнительных войск в суровой горной стране – вот второе обстоятельство, наносящее урон ханской казне. Сбор войск восточных провинций, доставка туда хлеба и оружия к началу похода на страну Гаоли – вот третье обстоятельство. Приближается священный день весеннего кочевья. Личный обиход великого хана, десять тысяч придворных и отборная конница, охраняющая ставку государя, требуют подобающего им содержания. В Ханбалыке пять тысяч гадателей и астрологов, получающих деньги и хлеб из ханской казны. И ежедневно тридцать тысяч бедняков приходят к пекарням, потому что великий хан приказал бесплатно кормить не имеющих работы, больных и увечных…
Хубилай сидел, положив руки на колени поджатых ног, и внимательно слушал.
– К чему ты перечисляешь все эти обстоятельства, Ахмед? – внезапно спросил он. – Разве мы настолько обеднели, что уже не можем прокормить калек или наших доблестных воинов?
– Сейчас весна, государь, пора посевных работ, а ведь твоим многочисленным туменам кроме баранины и кумыса нужны лепешки и каша… Китайцы прячут просо, ячмень, пшеницу и даже отказываются от весеннего сева. Посланным мною чиновникам приходится пытками вынуждать земледельцев отдавать спрятанное зерно, и они вешают таких злокозненных негодяев на воротах их собственных домов. Прикажи, государь, отобрать в казну не менее ста тысяч чи пахотной земли и отдать ее в аренду уйгурам и мусульманам из Хорезма. Если ханская казна получит с этой земли семьдесят раз по сто тысяч мешков хлеба, этого хватит, чтобы обеспечить едой самую огромную армию.
– Советник Ахмед забывает, что земледельцы, у которых он собирается отнять пашни, верные подданные великого императора новой династии Юань. Такой произвол может нанести ущерб доброму имени нашего государя, – сказал Айсе.
– Я предвидел твои возражения, советник Айсе… – Ахмед понизил голос, с тревогой глядя на застывшее лицо Хубилая. – Мы не повредим сиянию славы великого хана и молве о его беспредельной щедрости. Мы не станем отбирать землю безвозмездно. Казна прибретает ее посредством покупки на новые бумажные деньги ханского печатного двора.
Хубилай широко раскрыл глаза, и в них появился довольный масляный блеск. Ахмед почувствовал, что пробил ледяную стену подозрений, заслонившую от него расположение беспощадного татарского владыки.