Завещание майора Пронина - стр. 20
– Так-то оно так…
– Большую работу проделал, – Эйтингон не давал Пронину вставить словцо. – Что сказать? Молодец. И я молодец, что тебе это дело поручил. Ордена нам с тобой полагаются, не так ли?
Пронин пожал плечами. Странный разговор.
– Нет! Не так! Не полагаются! – чуть не закричал Эйтингон. – Номанн этот чертов нужен, черт возьми. Или как его – Нейман, Нойманн? А мы его только и видели. Кто-то его спугнул. Нет, не ты. Но в одном ты ошибся. У него была подстраховка. И ему сообщили, что дело плохо.
– Так это же неплохо, – сказал Пронин совершенно неожиданно для Эйтингона. – Теперь мы знаем, что в Генштабе есть ещё одна крыса. А Нойманна мы найдем.
– С первым ты, наверное, прав, а вот со вторым, боюсь, будут проблемы и немалые. Думаю, с окнами у него всё в порядке. Такие агенты просто так не попадают в наши руки. Мы его обезвредили, это уже неплохо. Он долго вживался и еще многое мог сделать. Так что ордена мы с тобой и впрямь заслужили. Хотя лучше бы тебе жалованье повысили, правда?
– Мне хватает. – Пронин и так в месяц зарабатывал, как его отец – председатель колхоза – за год.
– Да знаю, знаю, что ты не за длинным рублем в ЧК пришел. Хотя в нашем деле – особенно за рубежом – без материальной базы никак нельзя. Будем проигрывать, если останемся нищими. Да и здесь нам техника нужна. Новейшая и разнообразная.
– Вплоть до полуторок, как с завода.
– Ты меня правильно понял. От танков до полуторок, включая лимузины и мотоциклы. Всё может пригодиться. Иной раз – и гримеры, и хирурги. Наивысшего класса! Мы – тайная служба. Халтура в нашем деле не принимается, как и поблажки.
Эйтингон любил поучать – и ровесников, и даже старших, не говоря уж о молодых сотрудников. А Пронин выслушивал его сентенции уважительно, это нравилось «королю нелегалов».
– А сейчас – расскажи мне всё, что произошло за последние часы. И не забудь о своих предположениях и планах. Только сядь, что ж ты, как неприкаянный.
Пронин улыбнулся, сел в продавленное кресло напротив Эйтингона и рассказал всё то, о чём мы уже знаем.
– Сейчас наше дело – охотничье, – так завершил он свой рассказ.
– Добро. – быстро проговорил Эйтингон. – Вместе поедем по его следам. Мои ребята тоже кое-что выяснили. Заодно и второго агента попытаемся вычислить. Сейчас разойдемся. Встречаемся через два часа. Юрка тебя встретит в сквере, возле театра комсомольского.
На Каретном ряду, в сквере, Пронин ожидал долговязого Юрку – агента Эйтингона. Впервые в этом году он почувствовал холод: вечерний ветер пробирал до костей, в одном костюме уже ходить не следовало, но с утра палило солнце, и Иван Николаевич не надел плащ. Юрий опаздывал на две минуты, непохоже на него. Пронин не без раздражения посмотрел на часы и в эту минуту потерял бдительность… Кто-то, подкравшись сзади, борцовским приемом «обнял» его за шею. Как из-под земли появились еще двое в темных коверкотовых пальто, и один из них быстрым, со стороны почти незаметным движением что-то прыснул Пронину в лицо. Голова закружилась, мышцы обмякли, Пронин повалился на руки этих подлецов, как пьяный. А они очень вежливо и аккуратно втащили его в черный «Опель». Пронина усадили сзади. Справа и слева – его новые «друзья». Возле водителя восседал видимо, главный в этой группе. Сквозь глубокий сон Пронин слышал их разговоры – нахальные, самоуверенные.