Завещание 2. Регина - стр. 11
Именно в этом листке он и прочел мою фамилию. У меня встать со скамьи сил уже попросту не хватило.
– Сдала! – закричал он на весь коридор, пока мама сидела рядом со мной и гладила меня по спине, успокаивая.
– Тише вы, папаша, – шикнула на него работница кафедры. – Радуйтесь, пожалуйста, как-нибудь поскромнее.
Но он на нее и внимания не обратил. Подлетел ко мне и, подхватив в свои медвежьи ручищи, закружил.
– Регина, ты сдала!
Я слушала его, повиснув у него на руках, словно тряпичная кукла, но смысл его слов никак не желал до меня доходить.
– Что? – все-таки опомнилась я.
– Ты сдала! Ты поступила, девочка, – улыбался он во весь рот.
– Правда? – мой голос дрогнул, и я заплакала.
Напряжение, не дававшее мне дышать все эти недели, вдруг отпустило. У меня даже все тело начало покалывать, словно меня отсидели. А я все плакала и плакала, не обращая внимания ни на кого.
Прошло и это.
Я наконец-то успокоилась. Килим Ярашевич опустил меня на сидение рядом с мамой, а сам присел передо мной на корточки.
– Ну, что же ты нюни распустила? Радоваться надо, – улыбаясь, сказал он.
– Я горжусь тобой, доченька, – наконец подала голос мама и приобняла меня за плечи.
Видимо ей передалось мое шоковое состояние, поэтому она сама только начинала приходить в себя.
– Я поступила, – шепотом, срывающимся на хрип голосом, проговорила я. – Я буду учиться в Москве! Я не могу поверить.
– Осталось дело за малым, – подытожил дядя Килим.
– И за чем же? – спросила мама, но он к ней даже не повернулся, продолжая смотреть только на меня.
– Первое, нужно отметить твое поступление. И по этому поводу я вас сегодня поведу в ресторан. Отказы не принимаются, – тут же перебил он маму, которая уже вдохнула, чтобы что-то возразить. – И второе, нужно решить вопрос с жильем.
Улыбка тут же сползла с моего лица.
Жилье!
Мне же негде жить во время учебы. А жилплощадь в Москве стоит столько же, сколько участок на Луне, даже на съем. Это, конечно, преувеличение, но не далеко ушедшее от истины.
– Не переживай, – сказала мама. – Мы что-нибудь придумаем, – и чуть-чуть помедлив, добавила: – Завтра.
На том и порешили. А вечером мы пошли в ресторан по приглашению Килима Ярашевича.
Это было, конечно, простенькое заведение, но для меня уже этого было достаточно, чтобы испытывать огромную благодарность к человеку, которого я мысленно уже многие годы называла отцом. Я наелась от души, напилась чего-то сладкого, алкоголь я в те годы еще даже нюхом не нюхала. Но уже и этого хватило, чтобы к концу празднования моего поступления меня начал смаривать сон. Я плохо помню, как мы покидали ресторан. А в такси я вообще заснула. Так что дяде Килиму пришлось нести меня до номера на руках.