Затаившиеся ящерицы. Новеллы - стр. 2
Вообще я, как водится, достопримечательности изучал именно таким способом, а по ночам – и в два, и в три – по старой привычке шастал по ларькам за подкреплением по слабо освещённым магистралям и тёмным закоулкам, практически никого не зная, никого не боясь. Иногда я, правда, попадал в некую пространственно-временную лакуну, для меня самого неочевидную: когда меня уже дома ждала Аня, она ждала часа по два, мне же казалось, что я вполне укладываюсь в заявленное «десять минут до магазина, десять обратно», а когда звонила, я отвечал не сразу или отвечал нечто «невообразимо странное»…
В привычных координатах всё прямолинейно. Посмотришь: напрасно растёкшиеся по брусчатке и дальше по асфальтово-квадратной пустоши этой присоборной мини-площади туристы ищут туалетов – их тут нет. Тут есть только неуклюжий параллелепипед с пыльно-стеклянными, как в советских универмагах, витринами – какой-то полузаброшенный дом культуры или творчества, за одним углом коего всё же справляют нужду, а из второго его угла вытарчивает мигающая пальмами вывеска некоего заведения, по нашим догадкам и отзывам местных, действительно злачного… Чуть пройти вперёд – тоже кардинальнейшая, что называется формирующая контекст вывеска: «Бронницкий поссож» – вроде бы торгово-бытовой центр, на деле – никем не посещаемая одноэтажка (работая в газете, я заметил опечатку, на что дизайнер закоренело отмахнулся: «Да хоть поссож напиши – всё равно не заблудишься!»); и тут же, у начала центра, светофорный переход через ту самую главдорогу, чтоб попасть уже на собственно главную площадь у автовокзала, где в тот день мне вечером надо было встретить Аню…
Я дал круга три моциона по озеру (тогда ещё не бегом, но ночные походы по ларькам уже совсем оставил), при отсутствии освещения тут уж стемнело до полного неприличия – настолько, что иногда в движущаяся навстречу паре человек-собака мерещится если не Мальдорор «со своим псом» (как мне), или мефистофелевский пудель – «с хозяином и гигантский» (как Ане), то уж вообще такое, от чего Анютинка, только схватившись за мою руку, физически бьёт меня страхом, как током. (И знаем мы, что помним: что с мешком ужасным за плечами и с головой в руках, что сам в том пуделином облике явился. И забываем, и не знаем!..) Мгновенная передача информации – мгновеннее, наверно, и полнее не бывает! А то в лесу здешнем, вроде и небольшом совсем, когда мы заблудились и что-то мелькнуло в бесконечных зарослях, таким же электрошоком меня хватила, только оголодавшего уже, отчаявшегося и измотанного куда сильнее… Но здесь-то мне плевать, хотя вот один случай потом и меня окоротил…