Застенчивый убийца - стр. 54
«Что-то его опять повело не в ту сторону», – подумал Ярнебринг.
– Как все складывалось потом? – спросил Юханссон. – Родители Жасмин живы?
– Данных у меня нет. Хотя оба покинули Швецию. Отец перебрался в США в девяностом. Один, женщину, с которой он жил, когда его дочь убили, он оставил довольно скоро. По-видимому, за океаном ему по-настоящему улыбнулась удача. Вероятно, он столь же богат, как Скрудж Макдак.
Владеет большой фармацевтической фирмой. Американский гражданин уже давным-давно. Изменил свое имя, кстати, прежде чем уехал, стал Джозефом Саймоном. Саймоном – по отцу.
– А с матерью что?
– Она, наверное, чокнулась. Вернулась обратно в Иран в середине девяностых. Кроме того, вроде стала мусульманкой. С чадрой и всем таким.
– Приняла ислам, ты имеешь в виду, – сказал Юханссон.
– Да, – подтвердил Ярнебринг. – Начала бегать в покрывале. Или как это называется.
– Выглядит практично, – заметил Юханссон.
– Пожалуй, – согласился Ярнебринг. – Если ты женщина и надо жить в таком месте, подобное по большому счету необходимо.
«Один выжил, – подумал Юханссон. – Он взял себя в руки, избавился от всего худшего в себе и выжил с помощью своей ненависти. Одна, вероятно, погибла или, по крайней мере, сдалась той жизни, которую раньше вела», – подумал он.
– Я немного устал, – сказал он. – Ты не обидишься, если я возьму тайм-аут?
– Ни в коей мере, – заверил его Ярнебринг.
– И мы ведь увидимся завтра?
– Само собой. Можешь не сомневаться, в то же время и на том же месте.
Потом случилось нечто очень странное. Когда Ярнебринг наклонился над его кроватью, чтобы в мужской манере дружески похлопать по плечу, Юханссон выпрямил свою правую руку. Поднял ее над одеялом, где она лежала все время, и протянул вперед.
Ярнебринг сжал ее. Крепко, но одновременно осторожно, словно речь шла о маленьком ребенке.
– Жми сам, Ларс, – сказал он. – Дай мне почувствовать твою былую силу.
– В будущем непременно, – ответил Юханссон. – Эй, Ярнис, – позвал он, когда его лучший друг уже был у дверей. – Не забудь захватить мои штаны.
Потом он заснул. На спине, сложив руки на животе, как обычно спал, пока у него в башке не образовалась какая-то дрянь, всего лишь бонусом полученная из-за больного сердца.
Когда жена Пия пришла навестить Юханссона вечером, он уже спал глубоким сном.
Она опустилась на стул возле его кровати, сидела там, наверное, пару часов и смотрела на него. В виде исключения он не храпел. Лежал на здоровом левом боку, абсолютно тихо, неподвижно.
Пия осторожно погладила его по щеке и по правой руке. Ни малейшего шевеления, никаких перемен на лице. Она испытала сильное и необъяснимое беспокойство.