Застеколье - стр. 7
«Образно, однако! – удивился я. – Что-то новое в лексиконе генерала» В этот момент Ксения принесла чайник. Генерал, как Шахерезада, прекратил «дозволенные речи», а я наоборот.
– Ксюша, у тебя идеи есть? Кто и когда это мог сделать?
– Олег Васильевич, – вмешался генерал, озирая взглядом кабинет. – Может, в другом месте поговорим?
– Так мы секреты обсуждать не будем. И вообще… – Сделав паузу и, как хороший актер, потянув ее, сколько сумел, попросил: – Товарищ генерал, наливайте кофе. А ты Ксюша, посмотри на свой монитор.
Ксюшка кивнула и, оставив нам чайник, вышла. Но не успел Унгерн разлить кипяток, девушка вернулась.
– Олег Васильевич, что вы такое творите? – с дрожью в голосе спросила она.
– А что такое? – снова занервничал генерал. Потом, распотрошив пачку и закурив, предположил: – Камеры не работают?
– Только эта, – кивнула Ксюшка на глазок. – По всем остальным – и на том, который на входе и прочем, картинка нормальная идет, а тут – рябь…
– Ну, это нормально, – успокоился генерал. – Олег Васильевич как-то столько аппаратуры испортил, что медицинское управление до сих пор вздрагивает… А это – ерунда! Думаешь, остальные камеры тоже сдохли?
– Должны бы, – пожал я плечами. – А Ксюшеньке хочу сказать… Во-первых, сам не знаю, а во-вторых…
– А во-вторых, подчиненные вопросов начальнику задавать не должны, – закончил за меня Унгерн, раздавливая в пепельнице окурок и вытаскивая новую сигарету. Ксения, гордо подняла нос и вышла.
– Обиделась, – равнодушно отметил я.
– Помню, в году так… в восемьдесят шестом, встретил старого друга. Учились с ним вместе, – пояснил генерал, затягиваясь и запивая дым глотком кофе. – Я после училища, скажем так, по «внутренней линии» служил. Контрабанда оружия, проверка оружейных заводов и прочая мутотень… А он и в Афгане побывал, в Анголе отметился. Сидим в кабаке, звездочки капитанские отмечаем, хоть в штатском оба. Тут, к нам один хмырь подкатил, а с ним еще трое, на скандал напрашиваются. Я уж решил – уходить придется. Справиться-то бы мы с ними справились, но кому нужны разборки? То-сё, пятое-десятое, служебное расследование… Ну, сам понимаешь… А дружок мой, в глаза этому хмырю глянул, улыбнулся и говорит: «Сел бы ты парень на свое место…» И все, как отрезало. Ушли они за свой столик и сидели, как пришибленные. И сказал-то тихонько так, а у меня мурашки по спине пробежали… А потом, лет так… через пять… когда я сам по всем «горячим точкам» прошелся, мне один знакомый сказал – ты, говорит, Виктор, смотришь и говоришь, словно в прицел смотришь…