Заставь меня простить - стр. 24
Вскрикнула от боли, закусила губу, по щеке скатилась слеза, которая тут же была слизала языком Дениса.
— Тише, малыш, расслабься, — его хриплый голос немного меня успокоил.
Боль отступила, ей на смену пришло томительное ожидание. Денис медленно подался назад и снова вошёл, заставляя извиваться уже не от боли, кричать от толчков и чувства наполненности.
Денис ускоряет темп, выходит почти до конца и снова погружается до основания. Я чувствую изнутри каждую вену, ощущаю пульсацию и дрожь его плоти. Накрывает разбухший клитор пальцами, двигаясь по кругу, заставляя извиваться, и теряться в чувствах.
Ускоряет движения, сжимает пальцами клитор, ласкает, растягивает, приближая мою агонию. Я чувствую, как внутри меня поднимается волна, разливающаяся лавой по всему моему телу. Я содрогаюсь от накрывших меня чувств, царапаю ему спину, наверняка оставляя следы. Ещё несколько толчков и я слышу его рык, ощущаю, как она замер, как бешено грохочут наши сердца.
— Я люблю тебя, снежинка, — шепчет мне на ухо, а я реву, как дура.
Плачу, потому что ещё не так давно даже не мечтала о подобном. Хотя нет, вру, мечтала, желала, просыпалась по ночам неудовлетворённая, потому что хотела почувствовать его. Плачу из-за того, что он рядом, что, наконец-то, со мной. Не с кем-то там, а со мной. Над словами его плачу и года наши потерянные оплакиваю. Дура я была, глупая, принципиальная. Нет у любви принципов, нет каких-то установок и запретов. Не существует «нельзя», «запрещено», нет таких понятий, как совесть. Если люди друг друга любят, совесть должна мучить тех, кто их разлучает.
Сейчас, когда мы с Денисом лежали на кровати, мокрые и изнеможённые, я особенно явно это чувствовала. Сейчас мне было непонятно, почему я тогда смогла уступить его. Не хотела быть любовницей? Так он и не предлагал. Хотела, чтобы они создали семью? Как, если его сердце всегда было со мной? Неужели она думала, что сможет разрушить то, что между нами было?
— Денис, — позвала я, — мне нужно… рассказать тебе… о Вале.
— Давай не сейчас, ладно? Я впервые с тех пор как ты уехала настолько счастлив. За эти грёбанные пять лет я первый раз переспал с женщиной, — я резко обернулась. — Да, снежинка, импотентом я был. Даже к врачам ходил, — усмехнулся он. — А вот оно, моё лекарство, — он притянул меня к себе.
А и ладно. Поговорим завтра. Сегодня он мой Денис, а я его снежинка. Только сегодня, завтра мы вместе, рука об руку будем противостоять тем, кто против нас. Знала бы я, что мне ещё не раз придётся вспоминать это его «снежинка», предаваясь мечтам...