Заслон - стр. 21
Семёнов сел рядом с сыном, положив руку ему на плечо. Николай поморщился:
– Фу-у, тяжко! Не годен я нынче ни на какие такие дела, батя. Ты уж как-нибудь сам, а я приду в себя малость…
Семёнов и сам видел, что с Николая сейчас толку мало. Он поднялся. Похлопав его по плечу, мягко сказал:
– Ты, сынок, на улицу выйди. Я там подводу подогнал, посиди в ней пока.
Расстелив на полу большую скатерть Семёнов стал собирать нехитрые пожитки жены и сына. Мария, приподнявшись на постели, говорила ему, что и где взять. Николай, глядя на грузного и седого старика, не находил ничего схожего с тем человеком, который остался в его памяти как отец. Его нисколько не удивило появление в поселке отца. Он давно уже не интересовался ничем, кроме самогона.
Вещи были уложены и перенесены на телегу. Марья, одетая потеплее, полулёжа ожидала мужа с сыном. Стоя посреди опустевшей комнаты, мужики налили по прощальной.
– Ну с богом, сынок! Вот так мы и начнем все сызнова. В этом нужна мне твоя помощь. Сил у меня осталось мало, а я хочу успеть сделать то, что задумал, – поставить тебя на ноги.
Семёнов вдруг зашелся сухим и долгим кашлем. Уняв кашель, он вытер проступившие на глазах слезы. Залпом осушил стакан, с силой хрястнул им об пол, повернулся и вышел…
Наскоро пообедав, Петр Иванович скрутил «козью ножку». Пустив клуб дыма, он озабоченно покачал головой:
– Лоза сообщает, что на днях немцы затевают масштабную облаву. Он думает, что это из-за последнего подрыва товарняка на ветке в Столбовку. Сообщает, что к подпольщикам стали проявлять повышенное внимание. Немцы поняли, что сведения о составах утекают из их конторы. Они не знают, кто именно сообщает сведения партизанам, но людей надо спасать. Долго так не протянется.
Мещеряков отодвинул котелок:
– Согласен. Но есть одна неувязка, – как подобраться?
– С Лозой решим. Он настаивает на срочной встрече. Надо обговорить время и место, где передаст сведения какой-то особой важности. Заодно через связника упредим подпольщиков где будем их ждать.
– Кого пошлем?
Петр Иванович усмехнулся:
– Кого же, как не живчика! Слишком уж он смахивает на малолетку. Патрули к таким не особо привязываются. Но только вместе с Кречмаром. Тот не даст ему разгуляться. Дорого же нам в прошлый раз обошлись его куры! Спрашиваю, зачем лез в продсклад? Так он говорит, что все его ребята так отощали, что по ночам, вместо того, чтобы говорить о девках, ведут разговоры о всякой еде.
Мещеряков гмыкнул:
– Да что с ним сделаешь! Говорю ему, что этим он подвел бы товарищей и сам бы пропал! Так он в ответ: «А я стерпеть не мог! Немчура, на посту которые, жрали мясо! Дух такой был, что за сердце хватало! Я осторожненько подкрался, хвать автоматы и обоих по башке. Потом замотал головы им ихними же шинелками. Плотно так, чтобы ни глоточка воздуха не проходило и махнул в склад. Я понимаю, что много не унес бы, так хватил из ледничка курятины и ходу назад. Думаю, немчура уже не очухается. Дохлые они. А там поди, разберись, кто их придушил!». И смотрит так на меня своими нагло-наивными глазами. Пришлось посадил его на двое суток для острастки. Не хотелось бы его раньше времени выпускать. Так разбалуем парня вконец.