Зарубки памяти на скрижалях истории. Алгоритмы и ребусы русофобии Запада - стр. 29
Уехала она счастливой и окрыленной. По-моему, мама радовалась моим успехам больше, чем я сам. Так оно и было на самом деле и не только в тот раз, но и в течение всей своей жизни, до самой смерти. Когда же со мною случилось несчастье, о котором я расскажу чуть позже, то опять мама была огорчена, расстроена и убита горем в тысячу раз больше меня. Таково свойство истинной материнской любви. До детей же часто эта правда о материнской любви доходит поздно, когда мать уже умерла и ничего исправить невозможно. Лишь остается просить у неё посмертного прощения за все свои сыновние обиды и огорчения. Вспоминая то далекое лето 1960 года, я действительно могу отметить, что в новой обстановке я не только не потерялся, а приобрел всеобщий авторитет и уважение и чувствовал себя абсолютно комфортно и уютно, как «рыба в воде».
Так получилось, что не я искал дружбы с новыми городскими сверстниками-студентами, а сами они оказывали мне всяческое уважение. Автоматически, без каких-либо усилий с моей стороны, я сам собой стал одним из лидеров в своей группе первого курса химиков-технологов по взрывчатым веществам. Отмечу одно существенное для молодых лет обстоятельство. В своей деревенской школе и даже среди своих деревенских друзей и сверстников, бросивших школу, я не удосужился получить никакой уличной клички, что для нашей деревни было большой редкостью. Были, например, в моих друзьях Иван-«Гнездо», Коля-Никула, Леша-«Десячок», Толик-«Дудок» и так далее. Ни я, ни Иван Лучкин таких кличек не имели, мы оставались под своими именами. А вот в техникуме не то при поступлении, не то чуть позже мне присвоили весьма почетную кличку «Никсон».
Кличка дана в честь Ричарда Никсона, который в 1960 году был вице-президентом США, но имел огромный политический авторитет, так что в последующем, с 1969 по 1974 год, стал 37-м президентом США. Все мы знаем, что клички случайными не бывают. Они учитывают не только внешнее сходство, но и часто носят сакральный смысл подсознательного уровня. После зачисления на первый курс нам, иногородним студентам, предложили освободить общежитие и снять жилье в частном секторе. Общежитие техникума имело мало мест. Во время вступительных экзаменов, когда студенты разъезжались на каникулы, его использовали для абитуриентов, а во время учебного процесса в нем жили лишь иногородние студенты выпускного курса, да и то не все, а только самые лучшие и самые нуждающиеся. Я даже не полностью уверен, что такое общежитие было в реальности. Вполне возможно, что это плод моей фантазии.