Размер шрифта

Зарубежная литература эпохи Романтизма - стр. 7

Писатели создали несколько типов романтической личности: 1) трагический индивидуалист, пассивный созерцатель жизни («Рене» Шатобриана, лирический герой Ламартина), 2) бунтарь-индивидуалист, мстящий всему миру, разрушающий себя, тип демонической личности (герои Байрона (Конрад), Клод Фролло В. Гюго, Бриан де Баугильбер Вальтера Скотта); 3) художник, творческая личность, живущая в своем мире искусства (Генрих фон Офтердинген Новалиса, энтузиасты Гофмана). Конечно же, подобное деление условно, так как порой герой совмещает в себе черты нескольких типов: Медард (Э.-Т.-А. Гофман «Эликсиры дьявола») – демоническая личность и художник.

Каков романтический герой? Это человек необычный, отличающийся от окружающих, он одинок, возвышен над толпой обывателей, не понят окружающими, не принимает мир и не принимается миром, он страдает от своего одиночества и исключительности. Порой он смешон в глазах людей. Часто ему сопутствует тайна, как герою поэмы Байрона «Корсар»:

Но кто вожак? прославленный пират, –

О нем везде со страхом говорят.

Он чужд им, он повелевать привык;

Речь коротка, но грозен взор и лик;

И на пирах его не слышен смех,

Но всё ему прощают за успех;

Вином он кубок не наполнит свой

И не разделит чаши круговой;

Его еда – кто всех грубей, и тот

Ее с негодованьем оттолкнет:

Лишь черный хлеб, да горстка овощей,

Да изредка – дар солнечных лучей –

Плоды, вот весь его убогий стол,

Что и монах бы за беду почел.

Но, от услад животных далека,

Суровостью душа его крепка:

«Правь к берегу». – Готово. – «Сделай так». –

Есть. – «Все за мной». – И разом сломлен враг.

Вот быстрота и слов его и дел;

Покорны все, а кто спросить посмел –

Два слова и презренья полный взгляд

Отважного надолго усмирят.

Здесь дана психологическая характеристика героя, в котором подчеркивается его исключительность, отличие от других и особое впечатление, производимое на окружающих. А теперь обратите внимание на особенности романтического портрета:

Несхож с героем древности, кто мог

Быть зол, как демон, но красив, как бог, –

Нас Конрад бы собой не поразил,

Хоть огненный в ресницах взор таил.

Не Геркулес, но на диво сложён,

Не выделялся крупным ростом он;

Но глаз того, кто лица изучил,

Его в толпе мгновенно б отличил:

Глядящего он удивлял, – но что

Таилось в нем, сказать не мог никто.

Он загорел, но тем бледней чело,

Что в черноту густых кудрей ушло;

Порой, непроизвольно дрогнув, рот

Изобличал таимых дум полет,

Но ровный голос и бесстрастный вид

Скрывают все, что он в себе хранит.

Кто б мог без страха на него смотреть?

Его лицо морщин покрыла сеть,

Страница 7

На следующую страницу