Запретный мужчина - стр. 43
Однако непонятным образом в процессе приготовления сладкий пирог трансформируется в эклеры. Ржу сама над собой. Это так по-женски. Закупить продукты для одного блюда, а приготовить другое.
Я пеку эклеры на автомате, не задумываясь над тем, что мне рассказывал Руслан Камильевич. И только когда приступаю к крему, вспоминаю наш разговор с отцом Эдика. М-да… Подсознание сыграло со мной злую шутку. Ладно. Теперь отступать назад уже поздно. Вон эклерчики лежат на противне один одного румянее. Выясняется, что у нас дома нет ни сгущёнки, ни какао. Звоню Жене и прошу забежать её в магазин по дороге из универа.
– Чё это ты задумала? – спрашивает подруга, выгружая из сумки покупки. – Праздник что ль какой?
– Я к Эдику в гости собралась. Вот решила испечь, - честно признаюсь.
– Ммм, ну да. Это ты в тему тогда. Нарколыги любят сладкий хавчик, когда их на жор пробивает, - хмуро произносит она.
– Жень, давай ты не будешь так называть Эдика в моём присутствии. Мне это неприятно, - раздражённо бросаю, открывая банку сгущёнки.
– Ой, какие мы нежные, - фыркает подруга и уходит из кухни.
Взбиваю сливочный крем, начиняю им воздушные эклерчики. Затем готовлю шоколадную глазурь и покрываю ею сверху выпечку. Отправляю лакомство в холодильник, чтобы глазурь побыстрее застыла, а сама иду одеваться.
– Можно мне с тобой? – вдруг подаёт голос Женя.
– Зачем? Ты же вроде как не одобряешь мою затею, - логично замечаю.
– Ну, возможно, я не права. Возможно, с бабками отца Алимова и получится вытащить Эдика.
Думаю о том, что в особняке наверняка будет Руслан. А мне не особо хочется оставаться с ним и Эдуардом втроём. Я выбрала тактику делать вид, что ничего не случилось. Что Эдика просто избили хулиганы. А перетирать за его зависимость, читать нравоучения не собираюсь. Но боюсь, подобных разговоров не избежать, если мы встретимся без посторонних. Типа такой маленький семейный совет, к которому я совершенно не готова.
– Поехали, - говорю Жене. – Только никаких высказываний на тему наркоты. Ты ничего не знаешь. Окей?
– Окей, - радостно улыбается подруга.
Мы выгружаемся из такси около дома Алимовых. У Женьки глаза становятся как рыболовецкие поплавки, когда она видит элегантный ухоженный сад и светло-охровый двухэтажный коттедж с мансардой.
– Охренеть, - девушка застывает с открытым ртом. – Вот это шик! Да за такое можно простить не только ганджубас.
– Женя! – одёргиваю подругу. – Я же просила!
– Всё-всё! Умолкаю, - она крутит головой по сторонам, пребывая в лёгком шоке.
Дверь нам открывает Руслан Камильевич. От его вида дух захватывает не только у меня. Женечка буквально стекает по крыльцу, едва хозяин дома здоровается и, вежливо улыбаясь, приглашает нас пройти в дом. Сегодня на Алимове-старшем белая рубашка-поло, на фоне которой его кожа кажется ещё более смуглой, чем обычно. Слаксы антрацитового цвета обтягивают узкие бёдра, привлекая магнитом взгляд к подтянутой заднице. Сильную руку, покрытую тёмными жёсткими волосками, ненавязчиво украшают платиновые часы. На ногах мокасины из тонкой светлой замши.